Всего лишь женщина

Я опьянела от нежности, от счастья. У меня голова пошла кругом, и я, расслабившись, отдалась воле судьбы. Я непроизвольно начала издавать звуки – это истомы любви. Я наслаждалась, стонала от удовольствия, умирала от счастья. Во мне проснулась та страстная любовница в прошлом. Мою страсть подхлестывал еще его горячий шепот:

– Ты сводишь меня с ума, любовь моя. Я с ума сойду, с ума сойду… Какая ты желанная… Как давно я об этом мечтал… Я хочу тебя… Я умру без тебя…

Мы судорожно начали снимать друг с друга одежду. Я надолго застряла с его галстуком. Пальцы меня не слушались. Потом, оставив эту бесполезную затею, я принялась за рубашку, справившись с ней, я принялась за брюки и …

…После испытанного одновременно пика блаженства мы откинулись в разные стороны и долго приводили дыхание в нормальное русло.

Немного отдышавшись, он все еще задыхающимся голосом произнес:

– Ты – супер. Ты оправдала все мои ожидания.

Я посмотрела на него и засмеялась, у него был такой забавный вид: на голом теле на шее висел галстук:

– Так вот что значит спать с ученым, – прокомментировала я. – Голый, но в галстуке.

– У меня к тебе идиотская просьба. Только ты обещай, что смеяться не будешь, во-первых, а, во-вторых, обещай, что не откажешь.

– Боже, сколько у тебя всяких запросов, Шереметьев! – опять засмеялась я. – К тебе даже опасно ходить в гости. Давай сделаем так: ты озвучишь свою просьбу, а я обещаю твердо, что смеяться не буду, но насчет того, откажу или нет, ты узнаешь потом.

– Так нечестно! – пробубнил он. – Я озвучу свою просьбу только в том случае, если буду твердо уверен, что ты не откажешь.

– Слушай, Шереметьев, ты меня начинаешь пугать, – объявила я. – Говори сейчас же, или я вынуждена буду принять меры…

– Ладно, ладно, что за детские выходки? Сразу же за вещи хвататься! Я очень и очень хочу принять вместе с тобой ванну, только не смейся. Я об этом мечтаю с первой нашей встречи. – Он даже смутился.

– Шереметьев, ну ты и маньяк! – хихикнула я. – Это когда же ты мечтал об этом? Ты что, приходил ко мне в кабинет и представлял меня в ванне голой?

– Все тебе расскажи! Может, это мои эротические фантазии. Может, это самое сокровенное. – Он слегка обиделся.

– Можно, я тебе задам один очень неделикатный вопрос? – Я смотрела на него очень внимательно.

– Я уже догадался! – махнул он рукой. – Нет, ни одной своей женщине я не предлагал вместе принять ванну. Только не говори, что именно поэтому у меня такая мечта. Психоанализ. Знаем, проходили. Читали, изучали. И никакое это не тайное желание. Просто очень хочется с тобой больше времени проводить.

– Особенно с голой?

– Ну, ты, Фрейдиха, пошли лучше. Нет, давай я тебя отнесу.

И он меня голую поднял и на руках понес в ванную. Ванная у него, как и вся квартира в целом, соответствовала евро-стандарту. В джакузи у нас опять возникло обоюдное желание, и мы самозабвенно предались любовным ласкам.

А после ванной он укутал меня в свой махровый халат и посадил в кресло на кухне, и мы с ним пили английский чай. Чай был очень вкусным, с изысканным ароматом.

– Какая у тебя классная квартирка! А где твои родители живут? – поинтересовалась я.

– У них квартира в этом же доме, четырьмя этажами ниже.

– Тоже большая?

– Точно такая же, только они там практически не живут, – объяснил Игорь..

– А где же они живут? Извини за любопытство.

– У нас дом на Рублевке, они там чаще обитают.

– Рублевка – город новых русских, – иронично прокомментировала я.

– В данном случае – старых интеллигентов. Мои родители этот дом на Рублевке купили еще в 1964 году, задолго до моего рождения.

– А чем теперь они занимаются?

– Мать на пенсии, а отец еще работает. Когда у отца длительные загранкомандировки, мать приезжает жить в Москву и берет к себе Марию Васильевну. – Игорь улыбнулся.

– А кто такая у нас Мария Васильевна? Извини, не знаю, что со мной, какая-то я любопытная стала.

– Нет, я отвечу с удовольствием. Мне даже лестно видеть твой интерес к моим делам, моей жизни. Наконец-то! А то ведь в упор меня не замечала. Мария Васильевна – это наша домработница. Причем она домработницей была у моих родителей чуть ли не с детства. Воспитала моего отца, хотя старше его всего лишь лет на восемь. Ее еще совсем молоденькой наняли мои бабушка и дедушка, когда мой отец учился в третьем классе и стал ходить в музыкальную школу. Сначала Мария Васильевна водила его только в музыкальную школу, а затем стала помогать бабушке по дому, а когда бабушка с дедушкой уезжали в командировки, она оставалась с отцом. И так всю жизнь. Потом она была моей няней, а теперь она в квартирах наших убирает.

– Вот почему у тебя идеальная чистота! А где она живет? И сколько же ей лет, она, наверное, старенькая уже?

– Отцу моему почти шестьдесят, а она его старше. Но старенькой ее не назовешь, она выглядит очень хорошо. Все ждет, когда я женюсь, и у меня будет ребенок, чтобы воспитать и его. А живет она тоже в нашем доме, только у нее однокомнатная квартира. Мои родители ей давно купили, чтобы она была рядом.

«Вот это да, мистер Буржуй! Точно профессор Преображенский, не меньше».