Вселенная файа. Трилогия (СИ)

   Казематные пушки открыли шквальный огонь, но их калибр оказался недостаточным. Трехдюмовые снаряды, высекая ослепительно-огромные снопы искр, просто рикошетировали от лобовой брони. Для базук танки тиссов были слишком далеко. Они тоже начали стрелять.

   Первый же снаряд снес внешние броневые ворота. Второй уничтожил внутренние, на другом конце пронизывающего вал туннеля. Вход в крепость был открыт, но от взрыва заложенных ещё при постройке крепости фугасов свод туннеля, вместе с частью вала, рухнул, завалив проход грудой земли и бетонных глыб, - ни одна машина, даже танк, там уже не прошла бы.

   Укрываясь за тонким парапетом, Маоней видел, как под ударами пятидюймовых бронебойных снарядов врытые в вал казематы превращаются в бесформенные груды щебенчатого крошева. Их бетон не был даже армирован и, судя по тому, как легко он рассыпался, песка в нем было несравненно больше, чем цемента. Уцелевшие бойцы выбирались из разбитых бункеров и кидались кто куда, обезумев от страха.

   Когда с укреплениями было покончено, шквал снарядов обрушился на дворец, - Талу даже удивило, что тиссы не начали сразу с него. Обезумевшие от грохота бойцы бросились вниз, спасаясь от свистящих осколков, но юноша остался на месте. Он уже хорошо понимал, что жить ему осталось какие-то минуты, и хотел только увидеть перед смертью как можно больше.

   Укрывшись за выступом стены, Маоней застыл, прикрыв глаза от блеска залпов. Здание содрогалось под ногами, вокруг летели обломки, осколки, - он не двигался, зная, что куда лучше быть разорванным в клочья снарядом, чем руками разъяренных врагов.

   Над его головой, в стене надстройки, где находился центр связи, с громом, в тучах пыли открывались огромные бреши. Затем вся она беззвучно осела, увлекая две высокие радиомачты. Одна раздробила стену совсем рядом с юношей и рухнула вниз. Обстрел продолжался, - Маоней понимал, что впавшие в исступление танкисты будут стрелять до последнего снаряда. Его оглушило, взрывы несколько раз сбивали его с ног, осыпали пылью, но он не пытался укрыться. Ему почему-то уже не было страшно, хотя всё вокруг взрывалось и рушилось.

   С чудовищной огневой вспышкой вспучилась крыша бензохранилища, между его старых кирпичных стен запылал хлынувший из взорвавшихся цистерн бензин. Всё вокруг залил ослепительный свет. В непрерывных взрывах начало разваливаться прочное четырехэтажное здание главной казармы. Смялась и в облаках пыли рухнула коробка ремонтного цеха, где техники пытались привести в порядок вертолет Талу и остальные машины. Снеся местами вал, снаряды рвались повсюду, вздымая фонтаны земли, перепахивая дорожки, разбивая в щепы столетние деревья парка вокруг дворца.

   Дотла разрушив крепость, танки начали бить по зданию Соарской ГЭС. Во все стороны полетели осколки бетонных панелей. Когда снаряды разбили простенки, весь фасад рухнул, увлекая перекрытия машинного зала. Затем взорвались масляные баки, и завалы вмиг охватило жирное, дымное пламя, стеной поднимаясь вверх.

   Все огни здесь и в Соаре погасли, потом лампы в крепости вспыхнули вновь, - включился аварийный дизель в бункере дворца. Танки продолжали расстреливать пылавший остов ГЭС, пока здание полностью не рухнуло. Персонал станции составлял сорок человек и все они, без сомнения, погибли.

   Наконец, танки один за другим прекратили огонь, - у них кончились снаряды. Несколько мгновений царила пугающая тишина, и Талу успел стряхнуть с одежды и волос часть осевшей на них пыли. Затем танки взревели моторами и пошли вперед. За ними поднялись густые цепи атакующих.

   С разбитого гребня крепостного вала тут же полетели огненные шары реактивных гранат, - стрелки-истребители знали свое дело. Талу показалось, что кроме них здесь уже нет уцелевших, но тут он заметил выбиравшихся из укрытий бойцов и три вышедших из-за дворца "Химеры". Взобравшись на разбитый вал, они открыли огонь по вражеским танкам. После первого же залпа взорвались три вражеских машины, гранатометчики подожгли ещё две, однако остальные продолжали атаку. Вскоре две "Химеры" были подбиты танками тиссов, третья отошла, - но к тому времени атакующие потеряли десять танков, четырнадцать БТР и человек двести пехоты. Тем не менее, тиссы всё равно продолжали наступать.

   Окружавшие крепость надолбы уже были разбиты, крепостной ров наполовину засыпан, вал кое-где почти срыт, - но танки тиссов даже с ходу не могли пересечь его. Они остановились у брешей, стреляя из пулеметов. Вслед за ними подошла пехота, но и ей пришлось несладко, - разбитый крепостной вал превратился в неровные нагромождения земли и бетонных обломков, даже более удобную позицию, чем целое укрепление. Стрелки вели огонь из сохранившихся местами полуразбитых казематов, - там, где они не были завалены землей доверху. Непрерывно хлопали стоявшие за дворцом минометы, на тиссов сыпался смертоносный ливень мин, но они всё равно атаковали, не обращая внимания на потери. Их было много больше, чем защитников, и их вела ненависть к уничтожившим их мир.