Читаем Вселенная философа полностью

Чем же определяется целостность человеческого поведения, по каким признакам мы можем судить об общем его характере? Чтобы верно пройти по лезвию бритвы, чтобы связать воедино все нужное и отбросить лишнее, надо знать, куда и зачем идти. Иными словами, цель создает целое; знание цели подчиняет себе все наши действия, обеспечивает выбор нужных средств и порядок прилагаемых усилий. Поймите, какова цель человека, и вы поймете характер его поступков.

Односторонняя цель метафизика убивает богатство человеческой жизни, вступает в противоречие с другими ее сторонами и в конечном счете разрушает и личность, и общество.

Случайная цель эклектика бессильна объединить все моменты его жизни и делает его поведение бессистемным, хаотичным.

Мы же хотим найти такую цель, которая обеспечивала бы единство всех сторон человеческого поведения, его цельность.

Зависимость успешности человеческих действий от умения подчинить их какой-то главной цели отмечалась неоднократно: сильные волей переплывают море жизни, а слабые в нем купаются. «Вся жизнь, все ее улучшения, вся ее культура, - говорил И. П. Павлов, - делается только людьми, стремящимися к той или другой поставленной себе в жизни цели».

Согласно И. П. Павлову, предпосылкой умения видеть цель за любыми преградами и преодолевать их является рефлекс цели. Если процесс возбуждения, распространяющийся в мозгу от того очага, где зародилось стремление к определенной цели, легко заглушается случайными помехами, значит рефлекс цели неразвит. При развитом рефлексе цели ниточка возбуждения, идущая от «целевого центра», не теряется ни в каком лабиринте.

Однако развитый рефлекс цели - лишь предпосылка, но еще не гарантия цельности поведения. В зависимости от тех духовных ценностей, ради которых включается этот механизм, он может привести и к настойчивости, и к упрямству, и к навязчивости мелких целей, и к фанатизму в их достижении. Само по себе упорство в достижении цели не достоинство и не недостаток, а просто определенное свойство нервной системы. Нравственную оценку этого упорства (хорошо оно или плохо, ведет к добру или злу) можно дать, лишь зная содержание целей.

Чтобы обеспечить цельность поведения, механизм рефлекса цели должен управляться целями созидательными, значимыми для общества и для личности и согласованными друг с другом. И только в этом случае человек достигает единства цели - свойства характера, которое Маркс считал своей отличительной чертой. Разберемся в этих характеристиках целей, способных создавать цельность.

В поисках смысла жизни человек рано или поздно приходит к выводу, что смысл этот создается только наличием цели, достижение которой нужно и данному человеку, и другим людям.

С таким пониманием смысла жизни нельзя не согласиться. Но, как всегда, на пути реализации верных общих положений возникает множество конкретных трудностей. Одно дело провозгласить верный лозунг, другое - без искажений воплотить его в действии. Стоит поэтому рассмотреть общие характеристики целей, придающих смысл человеческой жизни, не абстрактно, но на примере некоторых возникающих при их реализации трудностей и противоречий.

Цель и цельность

Любовь к делу или любовь к людям? По замечанию В. Э. Мейерхольда: «У одних вид пропасти вызывает мысль о бездне, у других о мосте». Жизнь, наполненная страхом перед бездной, теряет смысл; жизнь, подчиненная задаче покорить бездну, приобретает его.

Однако строительство моста имеет отношение не только к переправе через пропасть. Важно еще, какие мотивы преобладают у строителя. Можно рисковать ради большого заработка или ради славы. Можно работать ради самой любви к делу. Академик А. Д. Александров именно так, например, понимает коммунистическое отношение к труду. Оно, по его мнению, «...означает, что человек, работает не из-за нужды, не для заработка, не для славы, и даже не из чувства долга... Это значит, что человек работает из внутреннего побуждения, работает потому, что без работы ему жизнь не в жизнь. Кстати сказать, такое отношение к своей работе было всегда присуще тем, кто достиг значительного в науке, технике или искусстве».

Здесь указана необходимая характеристика коммунистического отношения к труду, но еще недостаточная. Действительно, докажите, что отношение к труду Феликса Хонникера из «Колыбели для кошки» не подходит под эту характеристику... Любовь к самому делу, оторванная от других человеческих ценностей, превращается в самоцель. А цель, которая ничему не служит средством, - это идол, фетиш, порабощающий человека. Более того, «во имя дела» начинают требовать другие человеческие жертвы, противопоставляя любовь к делу любви к людям.

Перейти на страницу:

Все книги серии Эврика

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное