Вселенная против Алекса Вудса

До метеорита у мамы бывало в среднем три-четыре клиента в неделю. А вот после моего возвращения из больницы, точнее, после ее интервью газете «Вестник Провидения», от клиентов не стало отбоя. Некоторые ради сорокаминутного сеанса приезжали издалека.

«Вестник Провидения», конечно, не предсказывал новости на будущую неделю. Газета писала про новости из мира ясновидения. Их корреспондент обратился к маме, когда остальная пресса уже потеряла к нам интерес, — месяца через два после того, как я вышел из комы, — и мама согласилась с ним встретиться.

Про мой несчастный случай чего только не писали! Нужно ли говорить, что «Вестник» переплюнул всех остальных? В своем интервью газете мама признавалась, что предвидела катастрофу. Правда, не до конца понимала, какую форму эта катастрофа примет, и потому не могла принять соответствующие меры. Кроме того, воля Провидения неотвратима.

Вроде бы я присутствовал на том сеансе, где речь зашла о катастрофе. Он имел место за восемь дней до метеорита, но, видимо, мои воспоминания о нем всосал хирургический пылесос. Так что дальше я могу ссылаться исключительно на мамины слова. Не скажу, что их надо делить на два, но некоторая доля скепсиса не помешает.

Миссис Кулсон относилась к числу постоянных клиентов. Она приходила к маме примерно каждые два месяца и каждый раз с каким-нибудь специфическим запросом: ведь карты таро не только предсказывают далекое будущее, но и могут дать совет насчет работы, или отношений, или финансов. Но в тот день миссис Кулсон пришла без конкретных вопросов. Сказала, что у нее сейчас необычайно спокойный период, и ей хочется понять, что за этим стоит и чем чревато в ближайшем будущем. Миссис Кулсон, видите ли, не любила сюрпризов.

Как опытная гадалка, мама умела сообщать плохие новости: они никогда не звучали у нее зловеще. Но в тот раз скрасить дурные предзнаменования не удалось даже ей. В интервью мама сказала, что в жизни не видела худшего расклада: не исключено, что за всю историю гадания еще никому не выпадали такие плохие карты. Несколько лет спустя я подсчитал, какова вероятность выпадения той или иной комбинации из семи карт (мама в тот день гадала по семи картам), — получилось примерно один к миллиону миллиардов. Руководствуясь этим фактом, могу заявить, что если мама сказала правду, то наихудший из возможных раскладов больше не повторится никогда, сколько бы ни просуществовала человеческая раса.

Ошибочно считается, что самая плохая карта в колоде таро — это Смерть. Откуда идет суеверие, понятно, но это утверждение не соответствует истине. В большинстве средневековых колод Смерть изображена в виде скелета с косой; она шествует по усыпанной черепами пустыне. Но если присмотреться, увидишь, что за спиной Смерти, в следах, оставленных ею на песке, пробиваются молодые ростки. В большинстве раскладов Смерть вовсе не так ужасна, как может показаться на первый взгляд. Смерть — это всего лишь изменение, причем часто — освобождение или перерождение. Конец чего-то одного, начало другого.

А вот у по-настоящему страшных карт довольно безобидные названия. Взять, к примеру, Башню. Она всегда сулит беду — на картинке в нее из чистого, ничего не предвещающего неба бьет молния, а иногда еще из окна вываливаются вниз головой две человеческие фигурки. Разумеется, миссис Кулсон вытянула этот кошмар. А перед тем — Колесницу, символ внезапной утраты контроля над обстоятельствами, и Луну — предвестницу страха, обмана и дурного расположения звезд.

— Вы по гороскопу Рак? — уточнила мама, стараясь не выдать волнения.

Миссис Кулсон кивнула.

— Хм, — протянула мама. — Любопытно.

— Да? — заволновалась миссис Кулсон.

— Сейчас Марс как раз в вашем знаке… — объяснила мама. — Он связан с Башней, тогда как Рак обычно правит Колесницей. Боюсь, совпадение не случайно. Похоже, в будущем месяце вас ждут испытания. Ближе к двадцать третьему, когда Марс будет во Льве, возможно потрясение. Затем, думаю, все начнет налаживаться…

Обнадежив таким образом клиентку, мама перевернула следующую карту. И побледнела.

— Девятка Мечей, — констатировала она, стараясь держаться по-прежнему невозмутимо.

— Это нехорошо, да? — догадалась миссис Кулсон.

— Не самая благоприятная карта, — уклончиво ответила мама. — Однако и не самая неблагоприятная в колоде. Давайте, прежде чем делать выводы, посмотрим на картину в целом…