Всем оставаться на местах

Прыгнув в воду, я тут же вынырнула и оглянулась, но Василия не увидела. Тогда я подняла голову вверх для того, чтобы представить себе хотя бы приблизительно, куда он мог упасть, и снова нырнула. Под водой было темно…

Неожиданно я услышала шум приближающейся моторной лодки, скоро она будет рядом, это хорошо. Но Василия нигде не было видно…

Я вновь оглядела поверхность воды и заметила чуть правее от себя легкую рябь. Я снова нырнула, на этот раз гораздо глубже, чем в первый раз…

Петровский был, слава богу, в сознании. Оказалось, что его нога застряла среди металлических обломков и вроде бы каких-то коряг или веток. Я помогла ему освободиться и схватила за руку.

Мы вместе всплыли и увидели лодку почти рядом с нами. В ней находилось двое мужчин. Они помогли Василию забраться в лодку, а потом один из них протянул руку мне.

– Нужно в больницу, – озабоченно сказал один из мужчин.

– Нет, спасибо вам, но дальше мы справимся сами, – сказала я.

– Вы уверены, девушка? – с сомнением в голосе спросил мужчина.

– Да, вполне. Еще раз спасибо, – поблагодарила я.

Я крепко держала Василия под руку, пока мы шли к моей машине. Парень, кажется, находился в прострации. Он шел рядом со мной как сомнамбула, с прикрытыми веками. Я посадила его на соседнее сиденье, завела мотор и рванула вперед.

Приехав на свою конспиративную квартиру, я первым делом стащила с себя мокрую одежду и завернулась в махровый халат.

– Снимайте с себя все! – скомандовала я и, сунув в руки Петровскому мужской банный халат, подтолкнула его в ванную комнату.

– Мокрую одежду повесьте на полотенцесушитель, – сказала я.

Пока парень находился в ванной, я приготовила черный чай.

– Я заварила крепкий чай, – сказала я вышедшему из ванной парню, – прошу на кухню.

На кухне я тоже налила себе чашку чая.

– А теперь рассказывайте, – сказала я Василию, когда он поставил пустую чашку на стол.

– А… кто вы? И где я… мы находимся? – вместо ответа спросил Петровский.

Кажется, я впервые услышала голос парня, потому что до этого он все время молчал.

– Меня зовут Татьяна Александровна, я частный детектив. В настоящее время я провожу расследование по поводу ограбления квартиры художницы Екатерины Сальваторской.

– Частный детектив… – повторил Василий и спросил: – А чья это квартира?

– Это моя квартира, – ответила я.

– Но зачем вы меня сюда привезли? – недоуменно спросил Петровский.

– А куда я должна была вас привезти? Неужели к вам домой? В таком виде, в каком я вас вытащила из Волги? – спросила я.

– Я не просил вас вытаскивать меня, – тихо проговорил Петровский и опустил глаза.

– Конечно, не просили. Вы даже не подумали о том, что будет с Людмилой Николаевной, а также с вашей тетушкой. Как у вас все просто и легко получается: с моста вниз, и все дела! Неужели для вас ни больная мать, ни тетка ничего не значат?

Петровский промолчал, только судорожно вздохнул.

– Так что же вы молчите, Василий? – спросила я.

– А о чем мне с вами говорить? – все так же, не поднимая взгляда, спросил парень.

– Ну, для начала давайте начнем с квартиры соседа Екатерины Сальваторской. Расскажите о маске африканского колдуна, – предложила я.

Петровский вскочил со стула и, как заведенный, принялся ходить по кухне.

– Вы бы сели на стул и успокоились, Василий. Зачем эти лишние телодвижения? – задала я риторический вопрос.

Василий послушно сел на место.

– Ну так как же? Вы что-нибудь все-таки расскажете про эту страшную маску?

Петровский продолжал молчать, видимо, пытался собраться с силами для того, чтобы сделать признание. А возможно, просто решил выиграть время и сейчас начал судорожно продумывать свою версию по поводу нахождения у него маски.

– Вы же понимаете, о чем я говорю, не так ли, Василий?

Петровский молча кивнул.

– Ну так зачем же тогда играть в молчанку?

– Да ни во что я не играю! – вдруг взорвался Василий.

Парень снова вскочил со стула.

– Ну а если не играете, то не ведите себя как маленький, несмышленый ребенок! Имейте мужество признаться, в конце концов! – тоже крикнула я.

– Ну и что тогда будет? Что будет, если я признаюсь и все вам расскажу? Вы же не отпустите меня на все четыре стороны? Не отпустите ведь, да?

– Верно, Василий, не отпущу, – кивнула я. – Но я не вижу смысла в том, чтобы, как вы, насколько я поняла, собираетесь, тянуть время и уйти в глухую оборону.

– А я вообще не вижу смысла ни в чем! – воскликнул Петровский. – Я вообще не понимаю, зачем вы меня вытащили?

– Неужели все настолько плохо, Василий? – спросила я.

– А чего хорошего? Я в тупике, понятно? – воскликнул Петровский и обхватил руками голову.

– Ну, всегда можно найти выход. Из любой тупиковой ситуации, – возразила я.

– Да, можно. Но для меня, я так полагаю, выход сейчас только изолятор временного содержания. Ведь так?

– Василий! Прошу вас, послушайте то, что я вам сейчас скажу. Я понимаю, в каком вы сейчас состоянии. И из-за того, что передали вам ваши родные, и из-за последствий после произошедшего на мосту, но вы же не можете не понимать, что вы нарушили закон?

Василий молча кивнул.