Всем женщинам должен [сборник]

— Пиво, — кивнул Плошников. — Но без огурцов. А то вдруг пронесет…

— О чем это ты, командир?

— Да о том, что огурцы могут все испортить. Если с пивом. Или с молоком… Не будет огурцов. И никто ничего не испортит… Что ты там про чемодан с деньгами говоришь? Кто там кого хочет сдать?

Плошников весь превратился во внимание. Чемодан с криминальными деньгами — это очень серьезно. Как минимум благодарность от начальства. А если очень повезет, то и внеочередное звание. Но мечтать о максимуме не стоит. И о минимуме тоже. Сначала нужно взять высоту, а потом уже рапортовать.

Жадность губит не только фраеров, но и воров. Каур не был вором, недотянул он до короны: авторитета не хватило. Нет за ним громкого титула, но и его жадность сгубит. Все под себя метет, собака, верным людям с его барского стола достаются сущие крохи. А дела у него идут неплохо, дом себе отгрохал. И дом кирпичный, и баня под стать — единый комплекс, замкнутый на бассейн под открытым небом. Напаришься в бане и сразу к бассейну — купайся, загорай, и все в окружении роскошных девочек.

У Каура целый цветник — Роза, Лилия, Анюта со своими глазками. А Бене ничего не остается, как ходить и облизываться. Анюта ему очень нравится, он, можно сказать, влюблен, а Каур может прислонить ее в любое время дня и ночи. Он и сейчас рядом с ней. Она лежит на матрасе, на животе, в символическом купальнике; он стоит, что-то шепчет девушке на ухо, а его пальцы теребят заднюю ниточку ее стрингов. Полузадия у нее просто верх совершенства, и все это принадлежит Кауру. И он, конечно же, этим пользуется. Сейчас скинет Анюту с матраса в воду, пристроится к ней… Или прямо на матрасе…

Сколько денег на девочек уходит — не счесть. Но Беня уже не в претензии. У него есть план, и скоро Каур сойдет со сцены. А он останется. И сам будет топтать цветник на брошенной клумбе. Скоро, скоро…

Ремонт в пивной хороший, в современном стиле, а столы все те же, совковые. Высокие столы, за ними только стоя. Впрочем, ноги у Жоржа крепкие, стоять он может сутки напролет.

Он зашел в пивную с коричневым саквояжем в руке, его внимание привлек немолодой, спортивного телосложения мужчина в стильном летнем костюме. Густые черные брови, широкие полные губы, а посредине маленький, подрубленный снизу нос. Мужчина в одиночестве стоял за столом и неторопливо потягивал пиво из кружки. Под ногами у него стоял точно такой же саквояж из коричневой кожи.

Жорж подошел к стойке, заказал кружку пива, подошел к мужчине. И поставил свой саквояж рядом с чужим. Он сделал глоток, скривился:

— А сказали, что живое.

— Застрелилось? — усмехнулся мужчина.

— Повесилось.

Жорж вздохнул, отодвинул кружку, наклонился, взял саквояж и вышел из пивной.

В машине он открыл саквояж, раздвинул борта и тихо кашлянул в кулак, заглядывая внутрь. Саквояж был битком набит деньгами в банковских упаковках.

Где самые лучшие огурчики в Междуречье? Ну конечно же, в Низинке! А кто их там растит? Гена Самородов! Сам садит, сам собирает. Огород у него большой, и весь под огурцами. И в теплицах они созревают, и так, на солнышке. Технология отработана «от» и «до», потому и урожай Гена собирает солидный. И огурчики у него супер — ядреные, хрустящие, а на вкус просто прелесть. Все это — целиком его заслуга. Он знает, как урожай вырастить, как его собрать и что с ним делать. Остальное — дело техники, и эту часть Гена хотел бы оставить жене.

Зина и рассаду подготовить может, и в грунт ее высадить, и огурчики поднять, и урожай собрать. И все сама, сама… А сейчас она в поте лица перемывала огурцы, готовила их под закатку. Дело это нехитрое, работы, правда, невпроворот, но Зина справится.

Гена сел в кресло, забросил ногу за ногу, достал сигарету, обстучал ее о чистый каблук своей туфли. Он, по сути, бизнесмен. У него свое производство, отлаженный сбыт, деньги делают деньги, все такое. Несолидно ему в грязном ходить. Зине можно, Зина у него рабочий класс, а ему никак не пристало. Еще бы тросточкой обзавестись — чисто для престижу. И банки с закатками пересчитывать. Их в сарае много, все полки заняты. Обшивать стены не надо: всё в банках. Пустой тары еще много, но Зина обязательно заполнит пробел: урожай позволяет, и производительность у нее будь здоров. Главное, расслабляться ей не давать. В работе главное — организация и дисциплина, а у Гены не забалуешь.

— Я этикетки заказал, — с важным видом изрек он. — Подвезти должны.

Зина кивнула, не поднимая головы. Вода у нее закипает — банки мыть надо, стерилизовать. Работы, конечно, уйма, но какой в этом толк, если со сбытом проблемы. Верней, недостаточно прибыли сбыт дает. Банки с этикетками должны быть, тогда закатки как фирменный товар можно продавать, а это уже другая цена.

— Я уже подсчитал, прибыль на двадцать процентов увеличим… Или даже на тридцать…

— На сорок, — все так же, не поднимая головы, сказала Зина.

— Эх, если бы на все пятьдесят! — Гена мечтательно закатил глаза.