Всевеликое войско Донское

В Таганроге на перроне стоял прекрасно одетый в новые шинели, с белой ременной амуницией и весь в кожаных высоких сапогах караул лейб-гвардии Атаманского полка, сотня с хором трубачей. Смело и уверенно заиграли трубачи английский гимн и, когда офицеры дошли до середины фронта, начали играть гимн Франции. Все это отзывало старым твердым строем, но не большевизмом. В 10 часов утра поезд прибыл в Ростов. Такой же прекрасный караул лейб-гвардии казачьего полка их ожидал. На перроне стояли депутации от города, от французской и английской колоний. Начались речи, адреса.

В Новочеркасске их ожидал почетный караул 4-го Донского казачьего полка и опять депутации и хлеб-соль от Новочеркасской станицы, первой станицы, куда прибыли союзники. По всему почти двухверстному пути от станции до собора стояли шпалерами войска Молодой армии, пехота, кавалерия и артиллерия.

Новочеркасск был полон гостей. Прибытие союзников на Дон было торжеством политики атамана, ожидались речи глубокого политического значения, и присутствовать на этом торжестве были приглашены представители Добровольческой армии, Кубани и народов Северного Кавказа и астраханский атаман. От Кубанского войска в Новочеркасск прибыли генерал Гейман, член Рады П. Л. Макаренко, от горцев – господин Гатагогу, от астраханцев – князь Тундутов и его начальник штаба полковник Рябов-Решетин, от Добровольческой армии – генерал-майор Боровский и полковник Шкуро. Большая часть членов Большого войскового Круга съехалась в Новочеркасск, чтобы приветствовать союзников от народа. Англичан приехало трое офицеров – капитан Бонд и лейтенанты Блумфельд и Монро и с ними 10 матросов, французов тоже трое – капитан Ошэн и лейтенанты Дюпре и Фор и 10 матросов.

Стоял пасмурный, но тихий день. Чуть таяло. Печальная торжественность разлита была в воздухе. Так неутешная вдова в глубоком трауре, но с очаровательной улыбкой встречает жениха своей дочери, полная радости, но радости сдержанной, помнящей о невозвратимой потере. Все улицы были покрыты сплошными массами празднично одетого народа. Несмотря на глубокую осень, у всех были цветы – хризантемы в руках. Каждый глубоко верил, что приезд союзников знаменует свободу, конец этой страшной войне, где брат идет против брата, и этой веры нельзя было отнять у измученных, столько раз смотревших в лицо смерти людей.

Автомобили длинной вереницей двигались по середине бульвара Крещенского спуска, и им сопутствовали тихо-торжественные певучие звуки донского гимна и несмолкаемое «ура» жителей и войск. По одну сторону бульвара стояли войска, по другую – дети учебных заведений. И за теми, и за другими – толпа народа, из которой непрерывно летели и сыпались дождем цветы осени, нежные пушистые хризантемы.

С собора шел перезвон: все духовенство в золотых ризах ожидало своих избавителей. Как только союзники вошли в собор, приехал атаман, и начался молебен, который служил архиепископ Донской и Новочеркасский Митрофан, в сослужении с архиепископом Аксайским Гермогеном.

Преосвященный Митрофан сказал короткое приветственное слово. При французах и англичанах были переводчики, которые переводили им каждую фразу.

После молебна мимо союзников, окруженных восторженной толпой народа, проходили войска. Это была Молодая армия, прекрасно одетая в зимнюю форму. За войсками в оригинальных английских костюмах шли дружины новочеркасских бой– и герлскаутов.

В тот же день, в 7 часов, в большом зале атаманского дворца, увешанном портретами донских атаманов, был обед на 100 кувертов. Играли музыканты, и пели донские казачьи песни певчие войскового хора. Здесь присутствовали управляющие отделами, высшие войсковые начальники и многие члены Круга. Были представители всего Войска. Ожидали, что скажет атаман и что ответят ему союзники.

Атаман произнес свою речь по-французски – он приветствовал союзников как друзей великой России. Он напомнил о вековом долге Франции, обязанной и за свою свободу в 1814 году, и за свое спасение в 1914-15 и 16 годах…

«Вы находитесь, господа, в историческом зале, со стен которого на вас глядят немые глаза героев другой народной войны, войны 1812 года. Платов, Иловайский, Денисов напоминают нам священные дни, когда население Парижа приветствовало своих освободителей – донских казаков, когда император Александр I восстановлял из обломков и развалин прекрасную Францию.

Здесь гремит музыка, горят огни, и лица сияют счастьем. Мы встретились, наконец, с нашими доблестными союзниками, но мы не можем быть вполне счастливы. Наши союзники одержали полную блистательную победу, враг побежден, но один из сражавшихся в этой великой войне – Россия – лежит в развалинах, поругана, почти уничтожена. Россия – наша Родина!

Восьмой месяц донские и кубанские казаки ведут кровавую войну за свободу и счастье России. Они помогли Добровольческой армии сорганизоваться и устроиться после ее исторического Кубанского похода.