Всеволод Большое Гнездо из рода Мономаха. Византийские уроки Владимирской Руси

В объединенном войске новгородского князя Александра Ярославича против ливонских рыцарей-крестоносцев выступали и суздальские ратники – прямые наследники тех дружинников и ополченцев, кто шестью десятилетиями раньше ходил на булгар под водительством его деда Всеволода Юрьевича. Не думали победители прибалтийского рыцарства, что на одну доску с крестоносцами поставят восемь веков спустя их сородичей, православных воинов. Да и современный житель среднерусских равнин до недавних пор не догадывался, что его отдаленные предки, выступая против немирных соседей – мусульман-булгар, совершали тем самым… «крестовый поход»[213]. Вот уж действительно: крещеный – значит «крестоносец»!

Молодечество и геройство

Есть основания полагать, что коалиционные войска под общим командованием владимирского князя Всеволода Большое Гнездо шли в Булгарию отнюдь не для захвата ее территорий. Это была, прежде всего, демонстрация силы.

Суверенитет государства подтверждается системой договоров с другими субъектами международного права. К 1183 г. у ВладимироСуздальской земли нет серьезных противоречий с южными, северными и западными соседями. В Муроме княжит верный Всеволоду Владимир Юрьевич, в совместных боях доказавший свою преданность. В рязанских уделах сидят покорные владимирскому князю сыновья Глеба Ростиславича, который в 1176 г. выступил на стороне своего шурина Мстислава против Всеволода, но был им разбит, пленен и умер в темнице. В 1182 г. новгородский стол занимает Мономашич Ярослав Владимирович, свояк и подручник Всеволода. В том же году свойственником и союзником владимирского правителя становится его недавний (и, к счастью, недолгий) противник Святослав Всеволодич, в прошлом черниговский, а ныне киевский князь: за его младшего сына Мстислава Всеволод Юрьевич отдает свояченицу – младшую сестру жены. В Чернигове в это время правит родной брат Святослава Всеволодича Ярослав, в Новгороде Северском – их двоюродный брат Игорь Святославич (герой «Слова о полку Игореве»). В Переяславле Южном сидит Владимир Глебович – племянник Всеволода, сын его единокровного брата Глеба Юрьевича, покровителя в годы изгнания. Как видим, значительная часть Южной Руси управляется сторонниками правителя Руси Владимирской. Наконец, на западе, в Смоленске, княжит Давыд Ростиславич – также союзник Всеволода.

Нет сомнений, что уже в начале 1180-х гг. Всеволод Юрьевич – авторитетный властитель, с которым считаются как ближние, так и дальние соседи. Он во многом обезопасил свою державу от внешних угроз: в сопредельных землях правят его сторонники, будь то дружественные ему суверены или его собственные вассалы. Эта стратегия проверена временем. Как поступали римские императоры в начале новой эры? Как выстраивали внешнюю политику хитроумные византийские василевсы? От враждебного, «варварского», мира они старались отгородиться кольцом союзных и полузависимых государств. Очень похоже организует окружающее пространство молодой выпускник царьградской школы.

Но все же безопасность неполна, на востоке кольцо разорвано: не погашен затяжной конфликт с Волжской Булгарией. И в поход к ее столице выступают под началом Всеволода не только его полки, но и рати почти всех его союзников. Нет лишь новгородцев: то ли их решили не ждать, то ли посчитали, что эффект от их участия не перекроет затрат на транспортировку войска к месту сбора. (Обычно походы совершались в зимний период, когда замерзали болота, а реки становились ледовыми дорогами, но эта экспедиция использовала водный путь.)

От устья Оки, где соединились части коалиции, флотилия Всеволода спустилась Волгой до устья реки Цевцы. Здесь, у острова Исады[214], князь оставил суда – насады и галеи. Для их охраны он отрядил белоозерский полк под началом воеводы Фомы Лазковича, а сам с основными войсками двинулся к Биляру, «Великому городу» русских летописей. Вскоре к рати Всеволода присоединилась половецкая конница, которую вел некий булгарский бий, оппозиционный верховной власти эмира (междоусобицы в ту пору сотрясали не только Русь, и не только русские князья привлекали кочевников к своим разборкам[215]). Приведя новоявленных союзников к присяге, «приде князь к городу. Наряди полкы, а самъ поча думати с дружиною»[216].