— Имя? — спросил Томми, держа карандаш наготове.
— Хозяйкино-то? Элинор-Джейн.
— Э-ли-нор, — записал Томми. — Сыновья или дочери старше двадцати одного года?
— Не-а.
— Благодарю вас. — Томми захлопнул книжку. — Всего хорошего.
Тут служанка решила внести свою лепту в разговор.
— А я думала, вы насчет газа, — разочарованно произнесла она и закрыла дверь.
— Вот видишь, Таппенс, — сказал Томми своей сообщнице, — сущий пустяк для мужского ума.
— Не спорю: в кои-то веки очко в твою пользу. Я бы до такого не додумалась.
— Чисто сработано, верно? И ничего другого не придется выдумывать.
В два часа молодые люди зашли в скромную закусочную, где с аппетитом набросились на бифштекс с жареным картофелем.
Их коллекция пополнилась Глэдис-Мэри и Марджори, одна из адресатов поменяла место жительства, вследствие чего они были вынуждены выслушать целую лекцию о женском равноправии из уст энергичной американской дамы по имени Сэди.
— А-а! — вздохнул Томми, приложившись к кружке с пивом. — Так-то лучше. Ну, куда теперь?
Таппенс взяла со столика записную книжку.
— Миссис Вандемейер, — прочла она. — Саут-Одли, номер двадцать. — Мисс Уиллер, Клепинтонг-роуд, номер сорок три. Это в Баттерси, и, если не ошибаюсь, она горничная. Так что вряд ли это она.
— Следовательно, наш следующий рейс — в Саут-Одли.
— Томми, боюсь, у нас ничего не получится.
— Выше нос, старушка. Мы же с самого начала знали, что шансы на успех тут невелики. Но ведь это только начало! Если не поймаем ничего в Лондоне, нам предстоит увлекательное турне по Англии, Ирландии и Шотландии.
— Верно! — живо подхватила Таппенс. — Ведь все расходы оплачиваются. Но, знаешь, Томми, я люблю, чтобы одно следовало за другим. До сих пор приключения сыпались на нас без перерыва, и вдруг такое занудное утро.
— Таппенс, ты должна избавиться от вульгарной жажды сенсаций и помни: если мистер Браун таков, каким его нам изобразили, то в ближайшем же будущем он предаст нас смерти! Что, красиво звучит?
— Ты куда самодовольнее меня, причем с меньшим на то основанием! Кхе-кхе! Но действительно странно, что мщение мистера Брауна нас еще не настигло. (Как видишь, высокий стиль и мне по плечу!) Ведь все у нас идет как по маслу.
— Возможно, он просто не хочет марать о нас руки, — заметил молодой человек.
— Томми, ты просто невыносим! — возмутилась Таппенс. — Можно подумать — мы пустое место.
— Прости, Таппенс. Я хотел сказать, что мы роем вслепую, как два трудолюбивых крота, а он даже не подозревает о наших коварных подкопах, ха-ха!
— Ха-ха, — с готовностью подхватила Таппенс, вставая из-за столика.
Саут-Одли оказался внушительным многоквартирным домом за Парк-Лейн[28]
. Квартира номер двадцать была на втором этаже.К этому времени Томми успел вжиться в роль и отбарабанил вступительное слово пожилой женщине, которая открыла ему дверь. Она более походила на экономку, чем на горничную.
— Имя?
— Маргарет.
Томми начал писать, но она его остановила.
— Да нет… пишется Мар-га-ри-та.
— А, Маргарита! На французский лад. Так-так. — Он помолчал, а потом сделал смелый ход: — У нас в списке она значится как Рита Вандемейер, но, вероятно, тут какая-то ошибка?
— Обычно ее называют именно так, сэр. Но полное имя — Маргарита.
— Благодарю вас. Это все, что мне требовалось. До свидания.
Еле сдерживая волнение, Томми сбежал вниз по лестнице. Таппенс ждала его на площадке второго этажа.
— Ты слышала?
— Да. Ах, Томми!
Томми понимающе похлопал ее по плечу.
— Можешь не говорить, старушка, я чувствую то же самое.
— Это… До чего же здорово — только что-то придумаешь, и вдруг все сбывается, — в восторге воскликнула Таппенс.
Держась за руки, они спустились в вестибюль. На лестнице послышались чьи-то шаги и голоса.
Внезапно, к удивлению Томми, Таппенс потащила его в темный закуток у лифта.
— Какого ч…
— Ш-ш-ш!
По лестнице спустились два человека и вышли на улицу. Пальцы Таппенс впились в локоть Томми.
— Быстрее… Иди за ними! Я не могу — меня он узнает. Второго я прежде не видела, но тот, который повыше, это Виттингтон.
Глава 7
Дом в Сохо[29]
Виттингтон и его спутник шли довольно быстро, но Томми успел увидеть, как они свернули за угол. Он пустился бегом, и, когда в свою очередь свернул за угол, расстояние между ними заметно сократилось. Узкие улочки Мейфэр[30]
были безлюдны, и он счел, что благоразумней держаться подальше.