Вся беда от стыда

Между тем, кадриль кончилась; танцевавшие расходятся в разные стороны, между прочими Гориславская и Медовицына садятся в гостиной на одном из диванов, ближе к авансцене. Первый молодой человек переговаривает с Гусыниной, потом горячо рассказывает что-то гостям. Гусынина берет маленькую корзинку с этажерки и обходит с нею гостей, играющих в карты и прохаживающихся по гостиной. Сергей Петрович стоит, облокотясь на пьедестал Психеи и Амура, недалеко от Гориславской.

Гусынина(одному из играющих в карты за столом, ближайшему к Гориславской). Ваш кошелек на минуту. (Играющий дает свой кошелек. Гусынина высыпает из кошелька деньги в корзинку и потом возвращает его.) На доброе дело — бедному, умирающему семейству еврея. (Хозяин кошелька кланяется. Гусынина подходит к пожилой даме, играющей за тем же столом.) Не откажите, я знаю ваше доброе сердце.

Гусынина. Все-таки ближний наш и несчастный.

Пожилая дама

(сердито). Более четвертака не дам. (Кладет монету в корзину. В это время подходит к Гусыниной несколько мужчин и кладут в корзину деньги разного вида.) Вздумала обирать нас для презренного жида; у нас свои бедные есть!.. Да еще подошла ко мне после Дремухиной.

Молодая дама(лорнируя группу мужчин, стоящих близ нее, мужу своему). Wladimir, donnez quelque chose[4].

Муж. На что? сколько?

Молодая дама(с нетерпением). Mon Dieu, une monnaie, un billet... ce que tu veux, pour un malheureux juif et deux pauvres enfans[5]

. (Муж кладет в корзину депозитку. До Гориславской доходят некоторые слова Гусыниной и гостей; грудь ее сильно волнуется, она в тревожном состоянии.)

Павел Флегонтыч(становится позади дивана за Гориславской, тихо ей). Вы желали мщения?.. Оно не заставило себя ждать. (Гориславская ничего не отвечает; Павел Флегонтыч удаляется.)

Сергей Петрович(кладет свой кошелек в корзинку). Несчастье имеет нынче особый доступ к сердцу моему.

Гусынина. Вы подаете, не зная даже для кого.

Сергей Петрович. Мне кажется, доброе дело не требует отчета.

Гусынина. Я, однако ж, дам вам его. Приехал какой-то бедный еврей Соломон из Белостока с двумя маленькими дочерьми, говорят, дивной красоты!.. Имена романические!.. одну зовут Рахиль... может быть, новая Рашель для нашей сцены... мы об этом помолчим. Другая... виновата, забыла...

1-й молодой человек. Вспомните жидовку из «Айвенго».

Гусынина. Ревекка!.. на память этой обольстительной еврейки!.. Думали найти в Москве помощь от богатой родственницы, которая всем обязана Соломону, и — нашли один бесчеловечный, жестокий отказ... Несчастные умирают с голоду.

Гориславская(хватая Медовицыну за руку, тихо ей): Помогите, ради Бога!.. Выведите меня... мне дурно... (Падает без чувств на диван.)

Гусынина(в испуге). Что с вами?.. Душа моя, ангел мой!.. (Сергею Петровичу.)

Возьмите корзинку... позовите горничных... спирту! воды! что вздумается! (Сергей. Петрович бежит опрометью в боковую дверь; любопытные со всех сторон окружают эту сцену; девицы стараются загородить собою Гориславскую.) Боже мой! что я наделала!.. Воображала ли? Какие слабые нервы!..

Один из гостей. Что такое?

Другой. Что сделалось?

Третий. Не мудрено, стягиваются в корсет насмерть.

Четвертый(иронически). Может, от любви.

Пятый(заглядывая через девиц). Как она хороша в этом положении.

Шестой(тоже заглядывая). Как будто ждет своего Пигмалиона!