Вся беда от стыда

Павел Флегонтыч. Вы позволили мне любить вас любовию человека, который скоро должен был назвать вас именем супруги — и я полюбил вас такою любовию доверчиво, страстно, уверенный, что ваше сердце и рука не могут никому принадлежать, кроме меня. И ждал я в этой уверенности, покорный вашей воле; я ждал минуты, когда вам самим угодно будет разрешить мои надежды. И что ж?.. Приезжаю сюда... мое место занято, сердце ваше передается другому, минутному гостю в вашем доме, руку вашу вырывают из моей руки... Нет, этого нельзя было выдержать!.. Неужели вы думали, что так легко, без боя, отдам сокровище, которое мне принадлежит по всем правилам? Одно дорого мне; спор за него должен быть ужасен; он начался... каков может быть далее, вы видели вчера поначалу!

Гориславская. Если вы хотите, я виновата во всем, в чем вы меня обвиняете. За то мщение было ужасно... Неужели вы не могли мстить с большим благородством?

Павел Флегонтыч. Душа, переполненная оскорблений и унижения всякого рода, не разбирает средств. Отдалите моего соперника, уничтожьте его надежды, и я — опять покорный вашей воле, вашим малейшим желаниям, я опять готов ждать... год, два, целую вечность, лишь бы вы не принадлежали никому, кроме меня.

Гориславская. Я уж все сделала, что вы желаете. Сергей Петрович просил руки моей, и я решительно отказала. Чего ж более хотите от меня?

Павел Флегонтыч. Вы отказали? но вчера все было приготовлено Леандровым, чтоб увезти вас с вечера Гусыниной; люди ваши были подкуплены, в деревне за десять верст от Москвы хотели обвенчать вас с Сергеем Петровичем, и все это без вашего согласия?

Гориславская. Меня?.. увезти?.. обвенчать!.. может ли статься?

Павел Флегонтыч. Это так верно, как вы теперь видите меня перед собою. Я все знаю... Подозреваю, что сама Софья Андреевна была в заговоре. А вы... будто и не знали?

Гориславская (в сторону). А! понимаю теперь... Доброе, чудное существо! Вот почему убирала меня она на вечер с такою заботливостью, с такою нежностью благословляла меня; вот почему сказала мне: «Не бойся, если с тобою случится что-нибудь чрезвычайное, и будь счастлива».

Павел Флегонтыч. Вы ничего не говорите; вы, конечно, сокрушаетесь об этой неудаче?

Гориславская. Что скажу вам? я решительно ничего не знаю. Если б тут было мое согласие, не готовилось бы и тайного похищения.

Павел Флегонтыч. Правда, верю вам.

Гориславская

. Но... видите... ничего не состоялось... слово «жидовка» их, конечно, испугало... не так ли?

Павел Флегонтыч. Нет, они еще этой тайны не знают и не будут знать, если вы навсегда решительно откажетесь от моего соперника... даю вам слово.

Гориславская. Я уверена... вчерашний поступок ваш был одна вспышка мщения... Простите, я виновата...

Павел Флегонтыч. Так вы откажетесь от него... навсегда?..

Гориславская (в испуге прислушивается). Карета подъехала к крыльцу... Софья Андреевна возвратилась... минуты дороги... Я имею до вас просьбу... сжальтесь надо мною. Вы сказали, что отец мой здесь... Если в вашем сердце есть хоть искра любви ко мне, умоляю вас ею, всем, что для вас дорого и свято, скажите мне, где найти мне отца. Во что б ни стало, я хочу его видеть.

Павел Флегонтыч. Что отец ваш здесь, в Москве, я клянусь вам Богом; но... он должен остаться для меня залогом вашего слова. Никто, кроме меня и моего отца, не знает его квартиры, никто, кроме меня, не укажет вам ее, в этом даю вам также свое слово.

Гориславская. Научите, что ж должна я сделать... как дойти к нему?..

Павел Флегонтыч. Найти возможность быть ныне в семь часов вечера в Садовой, у Сухаревой башни... Возьмите с собою Медовицыну, скажите ей, что вы хотите посетить бедное семейство... одни, без свидетелей... Знаю ваше прекрасное сердце — это случается с вами не в первый раз... Выйдите из кареты... на углу переулка будут вас ждать... Если вы доверяетесь чести моей, я сам провожу вас к вашему отцу, но, проводив, оставлю вас.

Гориславская(про себя). Тайно от maman?.. Что мне делать? Что ни будет, я должна его видеть. (Вслух.) Доверяюсь вашей чести — буду... Еще одна просьба... отдайте другим бедным.

Павел Флегонтыч. Понимаю вас... исполню ваше желание! (Слышен голос: «Кто пустил его? я запретила».)

С уговором молчать обо всем.

Явление III

Те же и Виталина.

Виталина. Зачем пожаловали?.. кто вам позволил?

Павел Флегонтыч. Вход в ваш дом был для меня свободен. Я пришел к своей невесте.