Всячина (СИ)

   - Ага, - ответила девчонка с двумя задорными хвостиками на голове уже из-за угла, из коридора. - И - по попе?

   Нет, мама у нее добрая на самом деле, но по попе в сердцах иногда могла залепить свернутым кухонным полотенцем. Ну, это если Зинка ее совсем из себя вывела.

   - Сивка-Бурка, вещая каурка, встань передо мной, как лист перед травой! - сказала мама заклинание.

   - Иго-го! - закричала Зинка, а потом сказала упрямо. - И вовсе я не никакая не "сивкабурка"! У меня волосы нормальные - вот!

   Это когда она совсем маленькая была, не понимала. И покрасила волосы чернилами. Не все волосы - столько чернил не было. Вот тут спереди. И косичку одну. Папа смеялся. Мама ругалась и называла "сивкобуркой". Но теперь она не "сивкобурка"! Она нормальная девочка.

   - Вылезай, подлый трус, - рассмеялась мама. - Иди уж сюда.

   Она похлопала по своему колену и отложила какие-то футболки, которые только что разбирала.

   - Слушай и запоминай. Те, кто живут с нами и вокруг нас - они на самом деле не друзья и не враги. Они - просто чужие. Поэтому надо всегда ожидать от них всякой вредности. Всегда ожидать и знать правила. А правила эти вывели еще наши предки. Того, кто за печью, надо кормить. Того, кто в бане - надо кормить. Того, кто под кроватью - вот не смейся, не смейся - тоже надо кормить.

   - Я кормлю! - тут же вспомнила Зинка.

   - Это твои-то яблочные огрызки - еда? Ты же там все высасываешь, до прозрачности, до самых косточек! Что же ему останется? Ему, который живет под твоей кроватью? Вот он тебя и пугает иногда. Потому что вредничает так. Голодный он просто.

   - И что же? - хитро прищурилась Зинка. - Теперь в стиральную машину мои яблоки и конфеты кидать будем, что ли?

   - Нет. Тот, кто живет в стиральной машине, не ест нашу пищу. Он ест, - мама оглянулась, как будто боялась, что ее кто-то подслушают, и щекотно выдохнула горячим шепотом прямо Зинке в ухо, - носки! Он всегда ест только наши носки!

   Зинка хихикнула и потерла ухо.

   - Щекотно!

   - Вот ты хихикаешь, а вспомни лучше, как папа после стирки ищет свои носки. Ну, вспомни!

   Зинка расхохоталась в голос. Потому что эта история с носками повторялась как минимум каждый понедельник, когда папа, который вставал раньше всех и на кухне поднимал вверх тяжелую гирю - Зинка ее ни разу не могла пошевелить - начинал искать носки. И если стирка была в воскресенье, обязательно получалось, что все носки перепутаны, да еще никак нельзя было найти пару.

   - Вот! - страшным громким шепотом продолжала мама. - Это как раз тот, кто живет в стиральной машине, ест один носок. А остальные перепутывает, чтобы никто не заметил. Но мы, люди, все знаем и помним! Вот я всегда, даже когда стираю постельное белье, обязательно кладу хоть дырявые, хоть старые, хоть даже совсем чистые носки. И тогда он, из стиральной машины, ничего не путает и не портит. Тогда он ест. Понятно?

   Зинка подумала, повспоминала, что вспомнилось, и кивнула. А потом еще вспомнила:

   - А тот, кто живет в холодильнике?

   - Ну, это совсем просто. Ты помнишь, я всегда кладу кусочек хлеба?

   - Это же от запаха?

   - Какой может быть запах от свежих продуктов в нашем совсем новом холодильнике? Сама подумай - откуда? Этот запах - вредность того, кто живет в холодильнике. Но он не ест наше, запакованное и завернутое. Ему хочется хлебца. И не свежего, горячего, а чуть подсохшего.

   - Вот и Верка мне говорила, что сухой - полезнее!

   - Что это еще за Веерка такая? Она - Вера. Она же твоя подруга?

   Зинка пожала худыми плечиками. Ну, да, подруга. Так подруги всегда так и говорят - Верка и Зинка. И ничуть тут не обидно. Потому что - подруги.

   - Но она права, это врачи даже говорят, что подсохший хлеб - полезнее. Вот и тот, который живет в холодильнике, любит именно чуть подсохший хлеб. И если успевать подкладывать, то никогда из холодильника не будет пахнуть. Ясно тебе, глупый мой ребенок?

   - Я не глупый, - обиделась Зинка. - Я просто еще маленький.

   - Ты, маленький ребенок, что мы делать теперь будем? Белье надо снова полоскать.

   Зинка попыхтела, как маленький ежик, делая вид, что это вовсе не про нее. Но потом слезла с маминых колен и пошла к своему комоду в углу. Порылась там и достала красивый гольф в полоску. Красивый-прекрасивый. И очень яркий. Полоски были красные и зеленые. Только он был с дыркой во всю пятку.

   - Вот, - сказала Зинка и шмыгнула носом. - Это очень хороший гольф. Только совсем дырявый.

   - Господи, - всплеснула мама руками. - Где же ты его откопала? Ему же года три уже!

   - Он красивый, - упрямо нахмурилась Зинка.

   - Понятно, красивый. Ну, пойдем, дочка, поможешь маме.

   Мама взяла белье и понесла в ванную. Там она набила все в стиральную машину, понажимала кнопки, попискивающие от каждого касания, а потом сказала:

   - А теперь корми его, корми.

   Зинка положила сверху свой гольф и закрыла дверцу машины. Мама проверила, защелкнулся ли замок, а потом пустила воду.

   - Ну, что, пошли делать ужин?

   - Нет, - мотнула головой Зинка. - Я потом.

   - Ага, - хитро улыбнулась мама и тихонько вышла, прикрыв дверь.