Всякой тяжести имя - крест

Страшна смерть при ясном осознании ее неотвратимости, но как знать, может, и счастливы они остались в своем неведении о том, что произошло впоследствии с их разжалованными, ошельмованными товарищами, с разжалованным, ошельмованным Флотом Советского Союза, с униженной и разворованной державой...

Никто и сегодня, спустя пятнадцать лет, не может сказать, как все происходило на борту гибнущего «Курска», никто не знает, какую тайну скрыли в глубинах Баренцева моря, когда ее окружали молчащие факты, но не осталось живых свидетелей, когда налицо катастрофа, но отсутствуют ее внятные причины, когда получен сокрушительный «динамический удар», но растворился бесследно объект, его совершивший, когда очевидны растерянность и страх, но исчезли воля и мужество к их преодолению, когда есть ложь, но нет от нее спасения...

«Получите вы своих сыновей!..»

Вице-премьер Клебанов и главком ВМФ адмирал Куроедов сделали, кажется, все, чтобы факты трагедии «Курска» были неотделимы от вымысла. Отвечая на вопросы родственников погибших подводников, адмирал Куроедов то ли был не в себе, то ли просто издевался над ними, кричавшими в лицо ему и Клебанову: «Вы такие подонки! Подонки!..»

- Хороший вопрос, - говорил адмирал, - но давайте перейдем к другому. От вас, я слышал, было предложение выйти в точку катастрофы. Если вы подтверждаете, я дам корабль. Проведем завтра митинг памяти экипажа - и вперед!

Люди буквально взвыли от бесстрастного цинизма главкома:

- Да что же вы их все хороните! Заживо! Достаньте хотя бы одно тело!..

- Достать тело? Хороший вопрос. Я признал состояние флота в целом и аварийно-спасательных служб в частности - закритическим еще три года назад. Мы ничего не сможем сделать самостоятельно, без международной помощи.

- Но ведь одной из основных целей недавних учений как раз и являлась операция по спасению людей с условно затонувшей подлодки К-141 «Курск»! Именно с этой подлодки, именно с такой глубины! И вы сами высоко оценили результаты учений. Разве не так было? - спрашивал отец одного из погибших офицеров, и он знал, о чем спрашивал. - Как это у вас сочетается?..

Адмирал отвел раздраженный взгляд в сторону. За его плечом стоял с каменным лицом вице-премьер Клебанов и поправлял галстук. Было очевидно, что он не желает отвечать на вопросы, оглашавшие взыскание погибших.

- Три года назад я доложил наверх, что спасательных средств у нас нет, - повторил главком и уставился на Клебанова, потому что снова, в какой уже раз прозвучал мучивший всех вопрос: «Когда же вы их достанете оттуда?»

Клебанов закончил поправлять галстук и снисходительно молвил, словно его спросили о доставке макарон в Видяево:

- Может быть, через несколько месяцев. Может быть, через год. Не знаю точно...

Какая-то женщина подбежала к нему, схватила за грудки и стала трясти:

- Так иди, сволочь, иди туда и спасай их сам!.. Несколько каперангов кинулись оттаскивать отчаявшуюся женщину от вице-премьера, но это оказалось непросто: «Подонки, подонки! Какие же вы подонки!..»

Клебанов опять долго поправлял галстук, а потом вдруг выпалил, не скрывая злобного отвращения:

- Получите вы своих сыновей! Получите!..

Родственники погибших моряков ждали в Видяево Путина и готовы были разорвать его на куски. Через два часа сорок минут, прошедших с начала трудной встречи с президентом страны в актовом зале Дома офицеров, они снова признали Путина своим президентом, за которого голосовали и которому доверяли, хотя вначале и ему кричали: «Да бросьте вы! Замолчите!..»

Но вопросов, на которые люди впервые получали четкие и внятные ответы, было все же больше, чем криков, а потом остались только вопросы и ответы. Крики смолкли. Путина слушали, горестно вздыхая, но даже и в этих вздохах чувствовалось облегчение. Надежда на справедливость чувствовалась.

- Трагедии на море были всегда, в том числе и тогда, когда нам казалось, что мы живем в очень успешной стране. Трагедии были всегда, - говорил Путин, - но того, что все у нас находится именно в таком состоянии, я не ожидал...

- Что же, у нас нет даже водолазов? - прозвучал вопрос.

- Да нет в стране ни шиша! - с гневом и болью произнес президент. - На вопросы за мои сто дней я готов ответить, а за те пятнадцать лет я готов сесть с вами на скамейку и задавать их другим.

- Но почему вы так медлили с иностранной помощью? - спросила девушка, у которой на «Курске» погиб брат.

Путин подробно объяснил, почему. Он говорил, что лодки этого класса начали проектировать в конце 70-х годов вместе со средствами спасения и что Северный флот ими располагал. Так ему было доложено, что располагал. Министр обороны маршал Сергеев 13 августа позвонил ему и рассказал, что спасательные работы уже развернули и от него лично как от президента, от страны, от других стран - ничего не требуется. Так говорил маршал.

- Так я и понял, - сказал Путин. - Они полагали, что у них есть все необходимые средства спасения. Оказалось, что их нет. Не на что было содержать - растащили, распродали...