Всё, что вы хотели знать о евреях, но боялись спросить

Разница между евреями и всеми остальными тут в том, что образованный слой в любом европейском народе до середины — конца XIX в. очень тонок. Кучка образованных оставалась окружена толпами совершенно темных сородичей. Большинство людей всех народов от египтян до русских начала XX в. остались бы как раз совершенно равнодушны к такому описанию. А евреи полностью входили в этот самый образованный слой. И получается, что эмоции российского или немецкого интеллигента, жителя торговой республики Флоренция или средневекового монаха хорошо понятны даже еврею, занимающему самое скромное положение в своем обществе. Но не всегда так уж хорошо понятно соотечественникам этих людей.

Самостоятельность и активность

Образование, рациональность, жесткая оставленность еврея один на один с последними вопросами бытия имеют понятное следствие. Люди этой цивилизации просто вынуждены не полагаться ни на кого, кроме самих себя. Там, где Бог словно бы держит христианина за руку, еврей предоставлен сам себе. Это сказывается в решении умозрительных вопросов бытия в мире, решении вопросов жизни и смерти. Немецкие философы XVII–XVIII вв. говорили о «стоянии перед смертью», как о бытийном состоянии человека: только человек вполне осознает свою конечность в этом мире. Еврей иначе стоит перед смертью, чем христианин. Для него меньше предрешено. Неведомый, непостижимый и грозный еврейский Бог совсем иной, чем у христиан. Наш любит людей, опекает их, интересуется их делами. Еврейский… Непонятно, что ему вообще от нас надо! И насколько уж он там относится к нам по-отечески, это совершенно неизвестно.

Еврей иначе и стоит перед жизнью. Перед множеством вопросов и проблем, которые ставит перед ним жизнь. И эти вопросы ему приходится решать более самостоятельно. Не от этого ли своеобразный и горький еврейский юмор? Тот классический еврейский смех сквозь слезы?

Впрочем, для еврейского юмора есть и другая причина…

Расширение сознания

Широта сознания человека определяется, во-первых, количеством причинно-следственных связей, которые он может понять, которыми он способен оперировать и которое может использовать. Тут очевидно преимущество любого образованного над любым необразованным.

Во-вторых, широта сознания определяется пространственным и временным кругозором. Чем шире тот и другой — тем шире сознание человека.

Кругозор же евреев и в пространстве, и во времени обычно оказывался намного шире, чем у их окружения.

Века и тысячелетия, до начала XX в., 99 % людей жили на плоской, как лепешка, Земле. А над ними раскачивались звезды. Но и тогда еврей жил в более широком пространстве, чем основная масса людей.

И в эпоху Персидской, и в эпоху Римской империи несколько сотен тысяч человек свободно перемещались по Громадному пространству от Евфрата до Атлантики. Остальные десятки миллионов жили очень неподвижно и почти не знали, что происходит вне самых маленьких регионов.

Если взять исторические хроники Средневековья, то просто поражаешься убожеству и провинциализму тогдашнего человека. Все, что происходило даже в соседних областях с Баварией, Северной Италией или Лангедоком, оставалось почти неизвестно и почти неинтересно людям.

А на протяжении всего этого времени еврей имел знакомых и родственников в разных странах Европы, а то и мусульманского мира. Дела сородичей, живших за сотни и тысячи километров, обсуждались самым живым образом, а ведь для этого приходилось говорить о странах с другим климатом, другими нравами, историей и экономикой.

Многое изменилось после Великих географических открытий XVI–XVII вв. Но изменилось — для трети или для Половины населения Голландии, Бельгии, Британии, для 10 % населения Франции и 5 % населения остальных стран Европы. А евреи и в X в. имели почти такой же широкий кругозор, как эта меньшая часть самых развитых стран мира. Поголовно.

То же самое — и в истории. О локальных хрониках отдельных княжеств просто не хочется говорить. Христианский автор Средневековья начинал, как полагается, — с Адама. Но стремительно пробегал историю всего человечества до того, что его интересовало по-настоящему: до истории последних двух-трех веков, его собственной земли или княжества.

Но ведь даже гордо названные «Всемирные истории» Полибия (II в. до Р.Х.), а потом Николая Дамасского и Диодора Сицилийского — это история СВОЕГО мира. Для римлян и эллинов его глухо провинциальная история действительно была мировой. Эта история античных людей и тех жителей Переднего Востока, которые сумели и захотели принять эллинистическую культуру. Не только весь остальной мир, но и неэллины «внутри» эллинистического мира совершенно их не интересуют.

История, быт, нравы, религии жителей Сирии, Египта, Вавилонии им и неинтересны, и неизвестны.

Точно таковы даже «Всемирные истории» Нового времени и XIX в. Это — история европейских народов — их войн, их экспансии, их государственного и культурного развития. То, что было ДО античности, в этих историях сводится к нескольким страницам истории Египта. То, что вне Европы, — не интересно в принципе.