Всё перемелется в прах (СИ)

Дыхание постепенно выравнивалось, напряжение отпускало мышцы, и через долгую минуту я могла пусть и с натяжкой, но сказать, что немного пришла в себя. Но только открыв глаза и сообразив, что мужчина продолжал стоять рядом, держа ладонь на моей щеке, я в недоумении подняла на него взгляд.

– Успокоилась?

Отойдя на шаг назад, я растерянно уточнила:

– Так ты что ли ждал, пока меня отпустит?

– Как я и сказал, мне важно, чтобы ты сохраняла трезвый рассудок. Я рад, что ты не стала мне врать.

Опять эти его цыганские фокусы начались с «да я для тебя звезды с неба достану»? Ладно, забыли, чем бы там Айзен ни руководствовался, мне действительно стало получше.

– Отправляйся за Гином и помоги ему. Только на этот раз не убивай никого. Гин сначала должен оценить, подойдут ли они нам. А с этим я разберусь.

– Хорошо.

И почему я должна принимать в этом участие? Почему подле меня постоянно крутился Гин, словно змея, готовая обвить вокруг моей шеи тугие кольца? Честно говоря, предпочла бы иметь дело с Тоусеном, который выразил абсолютное спокойствие к моей персоне. Точнее, отсутствие всякого интереса, разве что с беспокойством принял данный факт, как неизбежность. Немая солидарность с любыми действиями Айзена. И не меньше пугало, что мой капитан с долей удовлетворения отреагировал на реакцию Тоусена.

Хорошо или нет, это покажет время. Но вот чего я не ожидала, так это столь кардинальных изменений, которые произошли в Обществе душ за минувшие три месяца. Думала, моей главной головной болью отныне станет капитан, но фокус внимания моментально переместился на неожиданные волнения в бедных районах Руконгая, которые за пару месяцев переросли в вооруженные восстания.

М-да, об этом история почему-то умолчала.

Я предполагала, что действовать в подобных условиях для Айзена станет сложнее, но нет, как раз наоборот. Чем больше хаоса, тем быстрее терялась правда, поэтому пленники, которые потворствовали мятежу, довольно часто исчезали – едва шинигами успевали отлавливать их, как на них нападали ополчения. Ну и захватить для себя, что называется, сырье для лабораторных исследований, стало неожиданно проще.

«К сожалению, они все равно враги Серейтея, потворствующие волнениям. Их в любом исходе ждет смерть. Если будешь думать об этом, тебе станет проще», – именно с такими словами Айзен пригласил меня в прямом смысле на охоту. Но я бы не сказала, что его невероятно воодушевила ситуация с мятежом.

По ночам в Руконгае теперь дежурили отряды, поэтому был риск столкнуться и с другими шинигами, однако территории разграничили между подразделениями Готей 13. Даже если бы нас и заметили, вопросов не возникло бы.

Но эта ночь… она мне надолго запомнится.

Уставшая, вымотанная как физически, так и морально, я хотела просто упасть и заснуть. До общего собрания оставалось несколько часов, но мне удалось задремать ненадолго, поскольку я не переставала прокручивать в голове сцену убийства. Нервозность не отпускала, в какой-то момент я со злостью откинула одеяло, принялась колотить подушку, на грани удерживая себя от того, чтобы разорвать ее в клочья.

А потом заплакала. Слезы лились, не переставая, в груди все жгло огнем. Я убила человека… пусть простолюдина, пусть и мятежника. Но это было не ради выживания или исполнения задания. Мы занимались отловом. Хотя плевать, как не назови, да и как себя не успокаивай, тело не слушалось. Даже когда головой я понимала, что меня не ждет никаких последствий за это преступление…

Плохо. Все равно я чувствовала себя отвратительно, и это бесило. Почему я не могу нормально контролировать реакцию организма на стресс? Ведь мысли оставались в спокойствии, так почему тоже самое не может быть с телом? Какого черта я плакала и дрожала?! Блять!

Надо ли говорить, что на собрании мой вид оставлял желать лучшего? Припухлость от слез ушла, но глаза жгло. Тело ломило, тяжесть на сердце никуда не отпускала.

– Эй, Хинамори-чан, ты в порядке?

– А? – обернувшись и обнаружив подле себя Рангику, я устало вздохнула. – Нет. Прости, тяжелая ночка выдалась.

– Значит, вы тоже сегодня патрулировали?

По одному взгляду на Киру становилось понятно, что он сегодня также не сомкнул глаз. Постепенно лейтенанты собирались в комнате ожидания, подтягивались к нашей небольшой компании – все так или иначе хотели обменяться информацией, узнать последние новости.

– Да, мы пересекались с твоим капитаном, – обмолвилась я.

– А-а, так вот куда он пропал. Уже худшее думал предполагать.

– Ты чего, он же капитан, с ним бы ничего не случилось, – как-то оптимистично подметил Ренджи. – М-да… кто бы мог подумать, что буквально за пару месяцев обычная забастовка в Руконгае перерастет в такой цирк.

Все солидарно промолчали.

Тревога не отпускала никого последние недели. По большей части шинигами сталкивались с проблемами сражения с Пустыми, а не людьми. Урегулированием внутренних конфликтов занимался Совет 46-ти, присутствие шинигами в жизни обычных душ требовалось ради формальности и соблюдения порядка. Но не теперь.