Вскрывая душевные раны (СИ)

— Всё в порядке, госпожа? — озабоченно спросила Тия, усаживая меня на кровать. Я сжалась в комочек, как маленький ребёнок, стискивая полотенце руками на груди. Противное чувство стыда и никчёмности накрыло меня с головой, как только дверь покоев захлопнулась за арранкарами.

— Да… — еле выдавила я, потому как надо было что-то ответить на вопрос. — А что ты тут делаешь? — решение перевести тему разговора и избавиться, наконец, от этого гадкого послевкусия во рту от всей произошедшей ситуации показалось мне гениальным. — Сегодня очередь Джагерджака сторожить меня.

— Не сторожить, а «составлять компанию», — с прищуром отчеканила она. Я лишь закатила глаза и кивнула на эту формулировку, придуманную, чтобы щадить мой слух и нервы. — Я поспешила к Вам, как только почувствовала присутствие Улькиорры и Гриммджоу в Ваших покоях.

— Да, это Соскэ постарался, — я пожала плечами и нервно выдохнула. Пора было брать себя в руки и хотя бы одеться.

— Понятно… — вдруг тихо озвучила Тия каким-то резко осознающим сейчас, но не ранее истину. Я подняла на неё вопросительный взгляд.

— Что?

— Айзен-сан встретил меня недавно в коридоре и попросил Вам кое-что передать, — она повернулась в сторону входной двери и кликнула своих фрассьонов.

Дверь распахнулась и комнату зашли трое девушек, двигаясь «треугольником». Одну из них — Циан — я уже знала.

Впереди шла невысокая брюнетка с каре и грозным взглядом гетерохромных глаз. По всей длине левого «зеркала души» шла красная обводка-эстигма. Остатки маски находятся на голове с рогом по центру, как у единорога, а позади его — продольный алый гребень, прямо как у римских легионеров. Дыры пустого я у неё не увидела, зато в её руках лежал толстый свёрток, перевязанный пышным бантом.

Справа позади этой боевой дамы, шагала вся такая утончённая кудрявая, темнокожая и зеленоглазая амазонка. У неё длинные и густые каштанового цвета волосы и большая грудь. Её отверстие пустого находилось между пупком и грудью. Маска представляет собой трёх-секционную корону вокруг головы и толстое ожерелье вокруг шеи.

— Там за дверью Улькиорра и Гриммджоу, — проинформировала свою госпожу низкая брюнетка. У неё был хоть и не хрустальный голосок, но весьма благозвучный, с какой-то хрипотцой.

— Я в курсе, — Тия кивнула. — Это их работа. Надо будет — весь день там простоят.

Девушки дошли до хозяйки и синхронно остановились. Тия обернулась ко мне и поимённо представила их.

— Это Апаччи Эмилоу, — Харрибел показала на «легионершу», а затем на темнокожую красавицу, — и Мила Роза Франческа. С Циан ты знакома.

Девушка смотрели на меня то ли равнодушно, то ли с предубеждением. Я тяжело вздохнула, отводя от них взгляд, — в груди неприятно потянуло, из-за чего моё лицо скорчилось.

— Наверное, стоит открыть это, — Тия подошла к своей помощнице и забрала у неё свёрток. Меня не очень интересовало его содержимое, даже после того как я вспомнила, что он от Айзена.

Харрибел положила презент на кровать около меня и элегантно стянув бант, развернула. Я печально наблюдала за разрушением этого мини-искусства из ленточек и шуршащей под пальцами трес упаковочной крафт-бумаги. Внутри оказалось… платье. Тия взяла его за плечики и подняла над кроватью, не решаясь пачкать очень длинный подол о пол, хоть тот и был чист.

Белая плотная ткань, кое-где обрамлённая чёрными полосами. Одеяние подобное одеянию арранкара. Мне оно вдруг показалось, что это платье — ошейник, сковывающий меня обязательствами. Будто мне надо выбрать на чьей я теперь стороне — Готея или Айзена. А мне совершенно не хочется выбирать. Ни сейчас, ни когда-либо.

Как же мне не хватает Бенизакуры. Она не отзывалась с того дня, как Улькиорра сломал мой занпакто и выкинул где-то на тренировочном поле в Обществе душ. Кажется, я даже скучаю по тому времени, когда Бьякуя всё делал за меня, заперев в своём поместье. Как я могла злиться на него? Я горько усмехнулась своим мыслям.

— Вас что-то рассмешило, госпожа? — услышала я будто «на заднем фоне» голос Тии. Что-то в его тоне покоробило меня.

— Прошу, не называй меня так. К тому же, недолго мне в госпожах-то ходить, — я взяла с кровати платье, которое Харрибел уже успела вернуть на неё, и положила его на колени. — Через две недели я перестану всем Вам мозолить глаза.

Белая удавка на всё тело кроме шеи. Иронично. Подол платья явно будет поп полу волочиться. Ткань действительно плотная, но потеть я в ней не должна. И не мнётся.

— Чем ныть, лучше бы намотали сопли на кулак и научились держать удары от судьбы, — вдруг заговорила Апаччи. Я была так изумлена этому, что даже на Тию мельком взглянула — не почудилось ли. Но та, судя по мастерски скрытому удивлению, сама не ожидала от помощницы бравой речи. Апаччи тем временем продолжила:

— К тому же, по нашим сведениям, Вы нам мозолить глаза ещё долго будете, если Гранцу удастся помочь в Вашем с госпожой Айзен деле.

— Очень… мотивирует… — выдавила я, даже немного сконфузившись под её неизменившимся пронзающим взглядом. Тия улыбнулась мне улыбкой поддержки.