Вспомнить Все (СИ)

— Погода портится, пойдем в дом, — Алекс посмотрел не вниз, а вдаль, туда, где соединялись воедино земля и небо. Я не спеша сделала шаг к нему навстречу, балансируя над пропастью.

— Тебе здесь неуютно? — желая поддеть его специально пошатнулась. Только во сне или в опьянении, можно быть такой бесстрашной и глупой. Вот только когда я успела выпить бокал-другой, позабыла.

— Ты играешь со смертью, и ни к чему хорошему это не приведет, — пальцы Анатоля крепче сжали мои.

Порыв ветра, подувший в нашу сторону, отбросил мои волосы ему на лицо, скрыв друг от друга наши глаза, ослепив. Я пошатнулась, потеряв зрительный ориентир, в ту же секунду оказалась прижатой к его груди. В первый раз я уловила исходящий от него запах свежести, точно ощутила горный воздух. Захотелось уткнуться ему в грудь и вдохнуть глубоко, так, чтобы все тело пропиталось этим запахом. Тут же испугавшись нахлынувших чувств, уперлась руками, отстранившись.

— Пойдем. Но ты так говоришь, будто видел смерть в лицо, — поддразнила я, только после сказанного поняв, насколько близка к истине.

Он нахмурился, слишком сильно сжав мою талию. Охнув от неприятных ощущений, последовала за ним.

— До чего любопытное создание, сующее нос, куда не следует, — с холодком в голосе заявил он.

Мы быстро дошли до окна, и Алекс помог мне спуститься с подоконника в мрачное помещение. И пройдя по комнате коснулся одного из накрытых предметов, потянув ткань, скидывая ее на пол. В лунном свете отчетливо стало видно пыльное облако, мельчайшими частицами кружащееся и поднимающееся вверх. Вдохнув наполненный пылью воздух, не удержалась, чихнув.

— Знаешь, весь этот хлам, — это единственное, что связывает меня с прошлой жизнью. — Алекс с любовью, едва касаясь кончиками пальцев, провел по верху изящного трюмо. — Оно стояло в комнате моей мамы, — и, потянув за ручку, подцепил из ящика колье с зелеными камнями. — Она любила украшения и умело подбирала их к случаю и платью, — ожерелье с глухим звуком соскользнуло назад, ударившись о такие же покинутые женские мелочи.

Я окинула прояснившимся взглядом небольшое помещение. Платяной шкаф, большое овальное зеркало, несколько пуфиков, стол с разбросанными на нем вилками и ложками. Все предметы дышали прошлым.

Пройдя мимо меня, он открыл дверцы шкафа, и взору предстали висящие на вешалках женские платья непонятного, припорошенного годами одиночества цвета. Даже сквозь серый налет на ткани проглядывали цветы.

— Одежду, украшения и еще несколько мелких вещей я выкрал тайно после переезда сюда. Отец не позволил забрать ничего ценного, прибрав к своим рукам все имущество.

Не зная, что говорят в таком случае, я молчала, слушая, как Алекс приоткрывает для меня тайны своего прошлого.

— Мама считала, что каждого человека ведет судьба, и всегда будет так, как задумано ей. Ведь это глупости? — он наконец развернулся ко мне, и потревоженные воспоминания засверкали в черных глазах.

— Каждый решает сам, во что верить.

— Я считаю, что полностью доверяться судьбе просто глупо. Я видел это на примере моих родителей: они не пытались жить вместе, а просто сосуществовали в параллельных мирах. Тогда я этого не понимал. Думаю, как и все дети, просто боготворил их, веря словам, стараясь заслужить их любовь. А потом сказка рухнула, окунув меня в дерьмо под названием «жизнь».

Он с силой захлопнул двери шкафа, и облако пыли окутало его силуэт. Из-за потрясения от услышанного и открывшихся детских переживаний по щекам побежали слезы. Захотелось крикнуть, чтобы он прекратил и не бередил душу, но я молчала, беззвучно оплакивая прошлое.

— Знаешь, я и сейчас продолжаю бороться с желанием отдаться на волю судьбы, в такие моменты перед глазами встает лицо матери, полное радости, за которой таится беспросветная грусть, и заставляю себя идти вперед. Извини за откровения, — окрепшим голосом сказал он. — Но когда я увидел, как ты можешь глупо погибнуть, я разозлился. Надеюсь, из-за этого не причинил тебе боль?

Заведя за спину правую руку и придержав саднящее запястье, попыталась скрыть причиненное увечье. Этот жест не укрылся от Алекса и, пока он осторожно касался моей руки, поглаживая, я совершенно забыла, о чем только что шла речь.

Проводив меня до моей комнаты, он остановился в нерешительности, все же добавив:

— Побереги себя; а если станет совсем плохо, то вспомни о родителях, они готовы ждать своих детей хоть всю жизнь. Неужели ты уже отчаялась вернуться домой?

От этих слов меня прошиб пот, мышцы ног задрожали, и мне пришлось облокотиться о стену.

— Ты побледнела, тебе нехорошо? — услышанные слова застряли в голове, беспрестанно повторяясь, подобное выводило из равновесия и пугало. — Тебе лучше отдохнуть. И больше не тревожь покинутые людьми комнаты.

Он вновь улыбнулся краешками губ, проведя тыльной стороной руки по моей щеке, в ответ я лишь растерянно кивнула, машинально покрутив на указательном пальце левой руки кольцо.