Встреча с каменным веком

Сержант Вага и трое полицейских, ринувшись в гущу сражения, выстрелили несколько раз в воздух.

Звуки выстрелов совершенно ошеломили туземцев. Они тут же обратились в бегство, но полицейские успели схватить несколько человек.

Не прошло и минуты, как поле боя опустело. Кругом валялись копья и стрелы. Стонал раненый. В боку у него зияли две раны от копья. Мы забрали его в наш лагерь вместе с пленными.

— А иногда весь их воинственный пыл проходит, пока они стоят и грозят друг другу, — сказал Дэннис. — Это у них своего рода спорт. Обычно они прекращают битву, как только падают первые раненые.

Оказалось, что воин, которого мы подобрали, ранен так серьезно, что его нужно было как можно скорее показать врачу-европейцу на патрульной базе. Мы забинтовали его, положили на носилки и отправили в Лайагаму с четырьмя носильщиками и одним полицейским.

Моя рана оказалась несерьезной, но все-таки окончательно она зажила только через месяц.

Община, рядом с которой был расположен наш лагерь, называлась Ибанс, а соседняя с ней — Эйаер. После многочисленных допросов мы выяснили, что туземцы из общины Эйаер действительно украли нескольких свиней, принадлежавших общине Ибанс.

Свиней вернули их владельцам, и воры, трое молодых людей, явились с повинной, правда, когда мы пригрозили послать за ними полицейского. Их приговорили к трем месяцам заключения, и они тут же изъявили согласие отправиться в тюрьму в Лайагаме.

Я подозреваю, что эти туземцы отнеслись ко всему как к небольшому развлечению. Хотя на патрульной базе арестованных и заставляют выполнять различные работы, чаще всего по расчистке аэродрома, но в остальном они пользуются полной свободой и обеспечены хорошим трехразовым питанием. У туземцев не считается позорным попасть в тюрьму к белым.

Тюрьма — они называют ее калабус — представляет собой несколько бамбуковых хижин. Убежать из нее туземцам ничего не стоит, но они это делают крайне редко. Они знают, что их все равно найдут и приведут обратно.

Я видел однажды, как полицейский вел сбежавшего туземца обратно в тюрьму. Тот покорно шел за ним и нес его ружье.

Дэннис рассказывал мне, что иногда преступники сами приходят с повинной и просят, чтобы их посадили в тюрьму. Таким образом они могут избежать мести. Часто властям удается предотвратить месть, заставив виновных заплатить родственникам пострадавшего выкуп. В таких случаях обе стороны бывают довольны, и дело забывается.

Точно так же улаживаются и семейные распри. Если муж уличил жену в измене, ее приговаривают к трем месяцам тюрьмы, а соблазнителя заставляют отдать обманутому мужу одного или двух поросят. Тогда он получает прощение, и соперники снова становятся добрыми друзьями.

В подобных случаях чувства мужа не страдают, ущемляется лишь его право собственности. Ведь он честно заплатил выкуп за своих жен.

Через несколько дней страсти, бушевавшие в долине Мисио, утихли. Большая часть туземцев добровольно явилась на перепись. Один старик, пользовавшийся всеобщим уважением, был назначен лулуайем. Ему было строго наказано сейчас же посылать за патрулем в Лайагаму, если снова начнутся распри.

В этой долине мы пережили не только трагические, но и веселые минуты. Как-то, когда я снимал играющих детей, один малыш вдруг с криком побежал прочь. Оказалось, что он испугался, увидев свое отражение в зеркальных стеклах моих солнцезащитных очков.

Однажды к нам пришла женщина со своим только что умершим грудным ребенком. Свято веря в способность белых творить чудеса, она попросила нас оживить его. Мы стали выяснять причину смерти ребенка. Оказалось, что муж запретил жене кормить дитя грудью, потому что ему приснилось, будто ребенок вырастет и превратится в рогатое чудовище. Очевидно, на этого туземца слишком сильное впечатление произвели рассказы о коровах, которые паслись на плантациях в долине Ваги, лежащей восточнее Мисио.

Так ребенок стал косвенной жертвой встречи туземцев с миром белых.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Река исчезает в горе.

Фотовспышка спасает нас от гибели

Как-то через несколько дней после возвращения из долины Мисио в Лайагаму мы стояли с Дэннисом на деревянном мосту, перекинутом через реку Лагайп.

— А тебе известно, что Лагайп километрах в десяти отсюда исчезает в горе? — спросил он. — Это исключительное явление природы. Обычно реки огибают горы!

Я уже слышал об этом, но не знал, что место ее исчезновения так близко отсюда. Дэннис сам никогда не бывал там, он слышал о нем от Джима Кокрэма, тридцатипятилетнего проповедника, приехавшего сюда из Новой Зеландии.

Мне очень хотелось сфотографировать редкое явление природы, и на другой день я вместе с двумя носильщиками отправился в Кепилан. Кепилан расположен восточнее Лайагамы, в горах, на высоте 8000 футов[17]. Джим Кокрэм рассказал мне, что он только издали видел, как река уходит в гору, но выразил готовность отправиться со мной в это место. Оно находится среди обрывистых известняковых гор, изрезанных глубокими ущельями, и почти недоступно. Там никто не живет.