Встречи с замечательными людьми

И так как я сейчас сижу среди вас – людей, раздобревших на так называемом долларовом жире – и чувствую себя возбужденным от автоматического поглощения этих благотворных эманаций, я намерен этим своим ответом, так сказать, «состричь» немного с некоторых из вас.

Итак, в приятных условиях, предоставленных нам хозяйкой с гостеприимством, редким в наши дни, я воспользуюсь этими счастливыми обстоятельствами для мобилизации всех возможностей для деятельности моего мозга, а также моей «говорящей-машины» и отвечу на этот, опять заданный мне сегодня вопрос таким образом, что в каждом из вас должно зародиться подозрение, что мой карман является сам по себе благодатной почвой для посева долларовых семян и что, прорастая там, эти доллары приобретают свойство приносить их сеятелям то, что может стать, в объективном смысле, настоящим счастьем их жизни.

Итак, мои дорогие, пока еще безусловно уважаемые доллар-имущие!..

Еще задолго до того, как я впервые начал осуществление на практике моих идей и планов Института, я разработал их всесторонне, и конечно также и материальную сторону ее я тщательно обдумал, хотя и считал ее не главной, но тем не менее очень важной и одной из наиболее трудных.

При осуществлении этих планов ожидалась масса препятствий, находившихся в связи с психологическими идеями, которые должны были проводиться в жизнь и на основании которых должно было базироваться это небывалое до сегодняшнего дня учреждение. Поэтому необходимо было, хотя в материальном отношении, быть свободным, чтобы иметь больше шансов для их преодоления.

К тому же еще тогда опыт мне показывал, что богатые люди этими вопросами так серьезно не заинтересуются, чтобы поддержать это дело, те же, которые заинтересуются, при всем своем желании многого в этом отношении сделать не смогут, так как на это нужны большие деньги, а потому для осуществления моих планов полностью, как я их себе намечал, прежде всего надо было с этой стороны обеспечить себя и только потом начать думать о выполнении психологических задач.

Вот почему я с определенного времени поставил себе задачу создать нужный капитал и стал отдавать больше времени, чем делал это раньше, зарабатыванию денег.

То, что я сейчас сказал, должно, по всей вероятности, возбудить полное недоумение среди большинства из вас, американцев, которые в настоящее время считаются повсеместно превосходными дельцами. Теперь вы, наверное, спросите, как это я мог – сказано-сделано – заработать такие большие деньги, и, следовательно, вы наверное получили впечатление некоторого куражения с моей стороны.

Да, действительно, это звучит странно.

Чтобы вы могли представить себе, хотя бы приблизительно, почему и как я это мог сделать и откуда у меня была такая уверенность, я должен вам рассказать кое-что издалека. Я должен сказать, что обстоятельства моей жизни сложились так, что еще до того, как я посвятил себя составлению капитала, я много раз занимался коммерческими и другими делами, и всеми, кто имел со мной дело в этой сфере, считался большим дельцом.

И более того, я должен вам рассказать кое-что о моем воспитании в период детства, которое, с точки зрения приобретенного мной опыта, как можно более соответствует идеалу, который оформился во мне касательно воспитания, благодаря чему я мог ранее – и, возможно, если бы была необходимость, даже еще сейчас – обставить любого дельца и, возможно, даже вас, американцев.

Рассказать вам о некоторых деталях моего воспитания будет особенно уместно, так как мы собрались сегодня, чтобы отпраздновать открытие учреждения, которое имеет основной целью правильное, гармоническое воспитание человека, тем более что оно базируется на экспериментальных данных, собранных в течение многих лет и тщательно проверенных мною – именно тем человеком, который посвятил почти всю свою личную жизнь изучению сущностного вопроса воспитания, ставшего таким болезненным в настоящее время, и который, воспитанный людьми с нормально развитой совестью, стал способен всегда, в любых обстоятельствах сохранять беспристрастность.

Самым сильным намеренным влиянием, оказанным на меня, было влияние моего отца, у которого был свой особый взгляд на воспитание.

Я мог бы написать целую книгу о всех прямых и косвенных методах моего отца, которые вытекли из его оригинальных взглядов на воспитание.

Как только появились во мне признаки более или менее правильного понимания, он начал, между прочим, рассказывать мне всевозможные необыкновенные сказки, которые непременно приводили к серии сказок о плотнике, хромом Мустафе, таком ловкаче, который умел делать все и раз даже сделал летающее кресло.

Таким образом и другими «настойчивыми-процедурами» мой отец воспитал во мне, наряду с желанием быть похожим на этого плотника-ловкача, неудержимую потребность всегда мастерить что-нибудь новое. Поэтому все мои детские игры, даже самые обыкновенные, окрашивались такими мечтами, что я был человеком, который все делает не так, как другие, а своим особенным способом.