Встречи с замечательными людьми

События, которые привели к случаю, о котором я собираюсь вам рассказать, случились как раз в Баку.

Однажды в воскресенье я пошел на базар.

Надо сказать, что хождение по восточным базарам всегда было моей слабостью: когда я бывал в местах, где бывают базары, я обязательно шел туда и очень любил рыться в разном хламе в надежде найти что-нибудь особенное.

Купив на этот раз какую-то старинную вышивку, я, уже при выходе из самой толкучки, увидел прилично одетую, но очень печальную на вид молодую женщину, что-то продававшую.

По всему было видно, что это не профессиональная торговка и, наверное, продает свои вещи из нужды. Я подошел и увидел, что она продает фонограф Эдисона. И вот, печальное выражение глаз этой женщины вызвало во мне жалость, и потому, хотя денег у меня было не ахти сколько, я недолго думая купил эту совершенно ненужную мне вещь и потащил эту тяжесть, машину со всеми ее принадлежностями, в караван-сарай, где я остановился. При разборе в ящике оказалась масса валиков, большей частью поломанных; из уцелевших валиков только часть была записана, часть же чистая.

Я прожил в Баку еще несколько дней, и, так как мои деньги подходили к концу, надо было подумать о их зарабатывании.

Одним серым утром я сидел на постели еще неодетый, раздумывая, за что бы взяться, когда случайно попавшийся мне на глаза фонограф навел меня на мысль использовать его, и я немедленно составил себе план действий.

Я ликвидировал все свои дела и в тот же день сел на пароход и через сутки был в Закаспийском Крае. Через пять дней, приехав в Красноводск, я пустил свой фонограф в ход делать деньги.

Надо сказать, что тогда фонограф еще не был там известен, и тамошние жители впервые увидели это чудо.

Я уже сказал, что при нем имелись и чистые валики. Найдя текинца, уличного музыканта и певца, я заставил его спеть и сыграть несколько любимых местным населением вещей, а на остальные валики я рассказал ряд пикантных анекдотов на туркменском языке.

Затем, приделав еще две слуховые трубки к имевшимся четырем – помните, первыми выпущенными в продажу были фонографы со слуховыми трубками, – я отправился с фонографом на базар, где открыл свою оригинальную лавочку.

Я назначил плату 5 копеек с трубки, и вы поймете, каков был результат, если я скажу, что все время, особенно в базарные дни, почти не было ни одной минуты, чтобы какая-нибудь трубка была свободной. Этими пятачками к концу дня собиралось столько, сколько, наверное, не делала оборота самая большая тамошняя фирма.

После Красноводска я поехал в Кизил-Арват, откуда меня с моей машиной даже возили в аулы к богатым туркменам, и за такие гастроли я получал порядочное количество таньги и раз даже два очень хороших текинских ковра.

Заработав и здесь хороший куш, я сел в поезд, чтобы с этой же коммерцией поехать в Асхабад, но в поезде случайно встретил одного из членов нашего содружества, с которым я заключил пари, и так моя фонографическая карьера неожиданно закончилась.

Встретившийся товарищ была неподражаемая бесстрашная г-жа Витвицкая, всегда ходившая в мужской одежде, один из постоянных участников всех наших трудных экспедиций по разным дебрям – в сердце Азии, Африки и даже Австралии и соседних с ней островов.

Она тоже должна была участвовать в предполагаемой экспедиции и, живя последнее время в Варшаве и будучи свободной, она сначала поехала в Андижан, погостить это время у сестры, бывшей замужем там за одним представителем фирмы «Познанский», и, кстати, отдохнуть в ожидании срока сбора в Чарджуе.

Дорогой мы с ней много разговаривали, и между прочим я ей рассказал и о своей последней профессии.

Сейчас не помню, как и о чем у нас с ней завязался спор, но только то, что наш спор закончился пари, по которому я должен был известным образом в определенный срок заработать известную сумму.

Это пари и ее так серьезно заинтриговало, что она решила не только остаться со мной, чтобы увидеть, как я выполню пари, но даже взялась мне помогать и поэтому не поехала в Андижан, а вместе со мной слезла в Асхабаде.

Признаться, эта задача, которую я на себя взял, и меня так заинтересовала, что во мне разгорелся задор: во что бы то ни стало выполнить ее блестяще.

Уже в поезде я начал готовиться к своей задаче и тут же составил следующее объявление:

ПЕРЕДВИЖНАЯ УНИВЕРСАЛЬНАЯ МАСТЕРСКАЯ проездом остановилась здесь на очень короткое время, и потому торопитесь делать заказы и приносить все, что у вас имеется для починки и переделки.

Починяем швейные и пишущие машины, велосипеды, граммофоны, музыкальные ящики, электрические, фотографические, медицинские и другие аппараты, газовые и керосиновые лампы, стенные часы, всякие музыкальные инструменты: гармонии, гитары, скрипки, тари; замки и оружия всякого рода.

Починяем, переделываем, обиваем и полируем всякую мебель как у нас в мастерской, так и на дому.

Чиним, полируем и настраиваем пианино, рояли и фисгармонии.