Вторая мировая война: геополитический аспект

В. Резун (В. Суворов) в книге «Ледокол» все эти слова И. В. Сталина обыгрывает так: Сталин, де, желает спровоцировать войну, используя фашистов как Ледокол Революции, но влезть в эту войну последним, чтобы стать победителем в ней. Как видно, о провоцировании войны ради форсирования революционного процесса Сталин ничего не говорил. Резун «передергивает» – тезис о необходимости быть готовым к войне, о необходимости вступить в нее последними, чтобы обеспечить ее исход в интересах СССР и мировой революции, он превращает в тезис о провокации войны, как условии победы в ней[17]

.

В дальнейшем политика мира, обороны, с одновременными подтверждением готовности к обороне, не раз заявлялись на самом высоком уровне. В докладе на XIV съезде ВКП(б) И. В. Сталин говорил, что «план Дауэса чреват революцией в Германии, а Локарно чревато новой войной в Европе»[18]. Революция в Германии могла вызвать интервенцию против нее и, соответственно, революционную войну социалистической Германии против агрессоров. СССР должен был бы вмешаться в нее на стороне германской революционной власти.

Через два года, 28 июля 1927 г. в статье «Заметки на современные темы», И. В. Сталин обращал снова внимание на приближение войны: «В виду нарастающих кризисных явлений в мире капитала «империализм готовится к новой войне. Небывалый рост вооружений, общий курс буржуазных правительств на фашистские методы «управления», крестовый поход против коммунистов, бешеная травля СССР, прямая интервенция в Китае – все это различные стороны одного и того же явления – подготовки к новой войне за новый передел мира»[19]

. А в отчете ЦК XV съезду ВКП(б) он также отметил, что «Европа вступает в новую полосу революционного подъема» и констатировал, что «усиление интервенционистских тенденций в лагере империалистов и угроза войны (в отношении СССР) есть один из основных факторов нынешнего положения»[20].

До этого времени Сталин обращал внимание только на возможность возникновения войны в обозримом будущем, причем характер ее был не ясен: оборонительная или революционная. Но с началом и укреплением тенденции стабилизации капитализма начала нарастать угроза военной агрессии против СССР. 1927–1930 гг. стал важным этапом в деле осмысления опыта прошлых лет развития мировой социалистической революции и корректировки представлений об этом процессе.

Важную информацию относительно оценок М. В. Сталина, содержат дневниковые записи Г. Димитрова, относящиеся к более позднему времени, но отражающие взгляды и оценки Сталина, сформировавшиеся прежде. Вот фрагмент из них.

Димитров: «Я много думал в тюрьме, почему, если наше учение правильно, в решающий момент миллионы рабочих не идут за нами, а остаются с социал-демократией, которая действовала столь предательски, или, как в Германии, даже идут за национал-социалистами… Думаю, что главная причина в нашей системе пропаганды, в неправильном подходе к европейским рабочим».

Сталин: «Нет, это не главная причина. Главная причина в историческом развитии – исторические связи европейских масс с буржуазной демократией. Затем, в особом положении Европы – европейские страны не имеют достаточно своего сырья, угля, шерсти и т. д. Они рассчитывают на колонии. Без колоний они не могут существовать. Рабочие знают это и боятся потерять колонии. И в этом отношении они склонны идти вместе с собственной буржуазией. Они внутренне не согласны с нашей антиимпериалистической политикой. Именно поэтому необходима терпеливая разъяснительная работа и правильный подход к ним. Нужна постоянная борьба за каждого рабочего. Мы не можем сразу и очень легко перетянуть на свою сторону миллионы рабочих в Европе.

Миллионные массы имеют стадную психологию. Они действуют только через избранников, через своих вожаков. Когда они теряют доверие к своим вожакам, тогда чувствуют себя бессильными и потерянными. Они боятся потерять своих вожаков. И поэтому рабочие социал-демократы следуют за своими вожжами вопреки своему недовольству ими. Они бросают этих вожаков, когда появляются другие, хорошие. А для этого нужно время». Мануильский (в это время Секретарь ИККИ), сказал Сталин «не понимает этого. Каждый год он предсказывает пролетарскую революцию, но она не приходит. Однажды он докладывал о восстании в одном поселке, который никак не могли найти на карте…»[21]

Таким образом, при решении этого вопроса И. В. Сталин, что очень важно, учитывал и природно-географический фактор, и фактор социальной психологии, рождавший настроения шкурничества, националистичности, иждивенчества, склонность требовать жертв в свою пользу, наличие и силу мелкобуржуазных настроений в пролетариате капиталистических стран.