Вторая радуга

— Вот этого делать нельзя, — Данилов остановился и поглядел Ермолаю в глаза. — Понимаешь? Я не могу пока сказать, что случится в итоге. Может, погибнет какой из миров или все три, может, изменятся условия существования, а может, между нашими мирами образуется проход, в который полезет всякая зараза. Но делать этого ни при каких обстоятельствах нельзя.

— Хотелось бы всё же услышать о возможных последствиях. Кто-то мне минуту назад рассказывал, насколько ненадёжны сведения, полученные прямым чувствованием…

— Только не в этом случае, — отрезал Артём. — Ответ о возможных последствиях ты получишь. Позже. Вопрос очень не прост, и им займутся весьма серьёзные люди. Не обижайся, но должен предупредить, что за вами четверыми придётся установить наблюдение.

— Как будто его раньше не было, — усмехнулся молодой мастер.

Но раньше за ними просто смотрели, как и за всеми остальными, как за любителями исторического фехтования. Теперь же Харламов с друзьями рассматривался в качестве бомбы, способной при неосторожном отношении взорваться. И Данилов обещал их четвёрке всё возможное содействие взамен согласия на присмотр.

— Не только кнут, пряник тоже, значит, будет?

— Ты же психолог, Ермолай, — впервые улыбнулся Артём. — С тобой всегда можно договориться.

Обсуждали случившееся они в Реденле: дочь шамана могла погрузить туда разом и Ермолая и Лёшку. Леонид присоединился к ним в небольшом кафе на окраине столицы. Восьмидесятиэтажный небоскрёб венчался прозрачной вращающейся башней, в которой располагалось несколько этажей ресторанов и кафе. С высоты столица могла бы смотреться прекрасно, если бы не низкие облака, временами закрывающие вид за стеклом непроницаемой мутной пеленой.

— Мне кажется, Артём полностью прав, и Камет в таком раскладе схлопнется, перестанет существовать, — решил зять. — А если учесть, сколько из него в расщеп существует проходов, то и расщепу придётся несладко.

— Насчёт проходов подробнее, — потребовал командир.

Вновь оказалось, что его друзья знают нечто такое, о чём он даже не слышал. Причём каждый из троих знал то, о чём не догадывались остальные.

— Значит, проникают через них обладатели синих и фиолетовых повязок, отчего Лёня вообще о них не задумывался. А Оля точно знала, что открыть проход куда легче, чем закрыть, и тоже выбросила их существование из головы. Вот Лёшка готов с ними работать, и знает, как, но не может их найти самостоятельно, — резюмировал молодой мастер. — И мы, значит, два прохода в Алатау-три уже проделали. А в Материнский Мир проходы есть?

— Их там не бывает, Харламов, — подняла на него удивлённые глаза от стакана с соком супруга.

Материнский Мир, он был плотнее миров третьего уровня, и любой проход мгновенно сжимался под его давлением. Не говоря уже о том, что в отношении него ощутить сквозь пространство нужные координаты, то есть осуществить навигацию, никто из мастеров не мог. Большинство сохранившихся проходов вело в приват-миры, некоторые — объединяли между собой общие миры. Камет, в который годами похищали людей с расщепа, должен был оставить множество старых проходов, пригодных для использования.

— Нам они ни к чему. Я думаю, скоро мы научимся попадать в любой общий мир, нам известный. Я, например, уже сейчас смогу направить наше движение во многие известные и неизвестные миры. Сточеры помогли, — она быстро открыла сознание и показала картинку Зрачка Истины в ритуальном месте сточеров.

— Да, придётся от моей идеи отказаться, — проворчал Константинов. — Схлопнется Камет, к гадалке не ходи. Вот только других последствий не ждите: это как один из уровней в компьютерной игре убрать. Другие миры, да и люди, не пострадают. А верные, они лишь присматривают, чтобы никто из персонажей не жульничал, а добросовестно проходил все уровни и решал все задания. Так что придётся вам вновь пешком по Алатау-три наяривать…

А Лёня задумчиво смотрел на Ольгу и думал, что её способности уже давно соответствовали синей повязке. И ещё он думал, что ёрничанье Константинова вполне может оказаться совсем не шуткой… И его мысли Ермолай воспринимал совершенно отчётливо, несмотря на все мыслимые защиты. И супруга, и Лёха тоже, когда закрывали свои мысли, были для него полностью открыты — но лишь когда думали об их общем деле. Что-то было в этом неправильное, весьма тревожное, но сейчас важнее было решить другие вопросы.

— Я всё же думаю, как бы нам действительно без Камета обойтись. Есть предложения?

— Найдите на Реденле любой проход, и я попробую его активизировать и перестроить, — предложил Алексей.

Собеседники переглянулись. Идея привлекала, но как искать проходы в мире, во многом отличном от расщепа? Не имел представления даже Леонид. Они замолчали, глядя вниз: очередная туча уплыла к северу, и внизу открылся огромный город, проспекты которого терялись в дымном мареве далеко на горизонте. Широченная — в полсотни метров — набережная отделялась от реки высокой двойной решёткой.

— Лёнь, а они здесь вообще купаются? — спросил вдруг командир.