Вторая тайна золотого ключика

— Ну да, мой и твой, — кисло промямлил Карабас. — Давай же скорее указ!

— Его надо переписать! — вздохнул Шарабан. — У меня ужасный почерк! Эй, Писарь! — И он позвонил в большой колокольчик, точьв-точь такой, в какой звонит школьный сторож, если испортится электрический звонок. Только этот звонок был золотой и, разумеется, был сделан на деньги тех, кто платит налоги.

Тут же вошел Писарь и поклонился. Он старался быть дисциплинированным. Не будешь дисциплинированным — потеряешь работу.

— Что угодно, господин чуть ли не министр? — вежливо спросил Писарь.

— Мне угодно, чтобы ты переписал эту бумагу, — небрежно заметил Шарабан, — да поскорее! Чтобы через полчаса было готово! И без единой кляксы!

— У меня по чистописанию всегда было пять, — хмуро сказал Писарь, свернув указ в трубочку, посмотрел в нее на чуть ли не министра и ушел.

— Какой нахал! — заметил Шарабан и допил кофе. — А вы, бесценный Карабас Барабас, идите к театру! К нашему театру! А вслед за вами туда придут солдаты с указом! Хи-хи-хи!

— Обожаемый Шарабан Барабан! — простонал Карабас.

— Обожаемый Карабас Барабас! — прослезился Шарабан.

— Несравненный Шара… Скорее, в театр, в театр! — И он пулей выскочил из комнаты.

Но Шарабан этого не заметил.

— Несравненный Карабас Барабас! Где же он?! — И Шарабан бросился к окну, которое не открывалось уже двадцать четыре года из-за боязни сквозняков и уличного шума.

Между тем Карабас Барабас и его компания уже мчались по улице. Первым вприпрыжку, как козел, бежал Дуремар и громче всех кричал:

— Скорее! В театр! Да здравствует искусство! Я буду кассиром!

Тут он поскользнулся и шлепнулся в лужу. Но никто не стал его поднимать. Все торопились. Каждый хотел быть кассиром.

КОРОЛЬ ИЗДАЛ УКАЗ

Писарь уселся за свой столик, выключил радио, которое передавало рекламу консервов из тухлой рыбы, прочел указ и только ахнул:

— Какой ужас! У папы Карло хотят отобрать театр! Неужели я больше никогда не увижу его представления?.. А несчастные артисты снова попадут в плен к Карабасу! Скорее предупредить их! — Он так быстро вскочил, что пролил чернила на брюки, но не стал отдавать их в стирку — некогда было. Он выскочил на улицу и помчался прямо к театру проходными дворами, кривыми переулками и сквозь дыры в заборах, через которые лазили обычно только бродячие собаки да толстые крысы, объевшиеся в личной кухне Тарабарского короля.

А на площади перед театром, ничего не подозревая, продолжали танцевать Буратино и его приятели.

И вот сюда откуда-то с забора свалился Писарь. Он совсем запыхался от быстрого бега и еле простонал:

— Стойте! Стойте!

Но Буратино и его приятели не желали стоять на месте. Они мигом затащили Писаря в круг, взяли его за руки, и он запел в ритме танца:

— Не могу я танцевать! Дело важное весьма!

И тогда все остановились, и папа Карло сказал, протерев очки:

— А что случилось, друг мой?

— Интер-ресно! — протянул Буратино. — Откуда вы упали?

— Я лез через забор, — сообщил Писарь.

— Ах, как нехорошо лазить через заборы! — сказала Мальвина.

— Иногда это можно, — вздохнул Писарь. — Когда спасаешь друзей!

Все были очень удивлены, а Писарь перевел дух и устрашающим шепотом произнес:

— Берегитесь! Сюда спешит Карабас Барабас!

— Опять этот Карабас, — хмыкнул Буратино. — Мало ему тех шишек, которые он от меня получил?

— Видимо, мало, — заметил Писарь. — Он бежит сюда со своей компанией! Я перелез через забор, разорвал брюки, но опередил их на целых пять минут!

— Но что ему нужно здесь? — пожал плечами папа Карло.

— Вот! — И Писарь протянул ему бумагу. А потом совершенно невпопад затанцевал, видимо, от огорчения и снова запел в ритме танца: Король издал указ: театр забрать у вас! Взамен же — свой портрет! И дружеский привет!

Мальвина, конечно, тут же упала в обморок. Пьеро попытался поддержать ее, но ему тоже стало дурно, и он упал. К счастью, обоих подхватил Артемон.

— Нашли вр-ремя падать в обмор-рок! — пробурчал Буратино.

— Надо скорее уходить отсюда! — взволнованно произнес папа Карло. — А то Карабас Барабас опять заставит бедных артистов работать в своем театре.

— Что? Уходить? — возмутился Буратино. — А как же наш театр?

— Делать нечего, сынок…

— Будем драться! — храбро заявил Буратино.

— Гав-гав! — воинственно подтвердил Артемон.

— Как мы можем драться с солдатами короля? Нас слишком мало, и мы безоружны… — вздохнул папа Карло.

Тут Артемон понюхал воздух и заявил: «Гавгав!» Он умел произносить свои «гав-гав» на разные лады. Это вполне заменяло ему язык. И друзья его отлично понимали.

— Скорее бегите! — завопил Писарь. — Они уже близко!

— Гав! — утвердительно кивнул Артемон и многозначительно указал лапой направо.

— Очнитесь! — крикнул Буратино. — Мальвина и Пьеро, в др-ругой р-раз будете падать в обмор-роки! Сейчас некогда! Похоже, что пора удир-рать!

И тут все услышали звон стальных подков Карабаса Барабаса в самом конце улицы.

— Бегите! — крикнул Буратино. — Я буду пррикр-рывать отступление! — И он вытащил откуда-то крепкую деревянную дубинку.

— Гав! — заявил Артемон и встал рядом с Буратино.