Вторая вожатская (СИ)

   – Да нет. Камальдинова. Ну, старшая наша. Мы ж с ней одногруппницы. Вроде даже подруги. Через полчаса уже разносить в столовке надо. А потом нашим и убирать. В обед, так и быть, я покомандую, а ужин весь от сервировки до котлов – твой.

   – Замётано.

   Катерина покинула комнату, а Валерка принялся в голове выискивать ответ на вопрос, что же всё же делать с отрядными курильщицами. Но там, где нельзя было просто запретить процесс, надо было... надо было взять руководство им на себя! И взгляд Валеры упал на ещё не застеленные комплекты белья.

   С застиланием кроватей девчонки справились на удивление быстро. То ли в природе женского пола как-то само всё аккуратно получается, то ли Катин способ был настолько прост, что даже у Валеры почти без тренировок получилось всё в меру аккуратно и... В общем, даже будучи измятой, постель приобретала генеральски идеальные формы буквально за три-четыре движения руки.

   – А теперь все лётчицы-залётчицы, курильщицы пассивные и активные забиваемся в вожатскую, чтобы я вам рассказал, что делать, если страсть к никотину плавит мозги.

   В вожатскую набилось столько, что сидели не только на обеих койках, но и на тумбочках.

   – Итак, милые леди, – Начал Валера, как только установилась относительная тишина. Дымящие за углом папуасы мне не нужны.

   – Мы не папуасы...

   – Неграм слова не давали. Точнее – папуаскам. Не сбивайте с мысли. Итак, если директриса засечёт дым, плохо будет и мне и вам. Это как бы ясно?

   – Как бы да...

   Валерка глянул, кто там пискнул. Ага, это из двадцать третьей, симпатяжка с хохляцкой фамилией, сейчас забыл только, и тонко поджатыми губами. Хохлушки в его жизни всегда оказывались смазливыми стервами и эта, судя по всему, ещё попьёт его кровушки.

   -Тогда слушайте. У меня есть ключ от второй вожатской. Кому приспичило подымить – берёт его лично у меня или у Кати, закрывается изнутри, идёт там на балкон, и, сидя, повторяю, сидя, чтобы мордой лица не светить, курит. Потом сдаёт ключ обратно. Я проверяю. Если порядок там не идеальный – штрафую нарядами. Если кто что спрашивает вас – курю там я. Или Катя. Всё понятно или будут другие предложения?

   Девчонки шептались между собой, но по всему выходило, что идей лучше у них нет.

   – А если в туалете? – Донеслось из угла, где обосновалась Пунина с подружками.

   – В мужском или в женском?

   – В женском...

   – То есть приходит кастелянша мыть толчок, ведёт шнобелем, и.... меня втыкают носом в ваши бычки? И я имею жалкий вид и начинаю проводить следственный эксперимент, так?

   – А в мужском...

   – А это неприятно лично мне, как некурящему. Впрочем, предлагаю картину маслом. Идёт, значит, Мария Пунина пыхнуть беломорину.

   – А чё сразу Пунина? И – у меня «Ява», между прочим.

   – Ловлю на слове. Если вижу бычок от «Явы»... – Валерка сделал многозначительную паузу, – Так вот, входит Мария в место, куда мужики по нужде ходят, а тут стою я такой хороший и яйца чешу, вывалив все свои причиндалы...

   – Что я там не видела? – отвернулась Машка.

   – Там? – Валерка указал на свою ширинку, – Пока ты ничего там не видела. Но если кто увидит как бы девочку выходящую из мужского сортира... В общем – учую там запах – осерчаю. А теперь Катя возьмёт легендарную двадцать шестую и пойдёт накрывать на столы. Косяки надо отрабатывать. А в какой позе это делать за вас, увы, пока решат вожатые.

   Косяки двадцать шестая ушла отрабатывать почти беспрекословно. Поворчали самую малость. Потом до кого-то из них дошло, что сегодня завтрака нет, а потому им выходит отрабатывать меньше, чем другим и девчонки, отправились за Катериной в столовую. А Валерка, пользуясь их отсутствием, принялся разбирать две пустые койки в двадцать шестой. Как разобрать кровать дети узнают и в десять лет. Разобрать порой бывает легко, а вот обратный процесс... После перетаскивания всего металлолома из двадцать шестой во вторую вожатскую новых деталей, конечно не прибавилось, но старые как-то не очень жаждали вставать на свои законные места. Нужен был помощник. Чтобы подсобить, стукнуть где надо, придержать если что. И Валерка спустился за посильной подмогой к вожатому второго отряда.

   – Олег, не сильно оторву? – окликнул он коллегу, гонявшего по этажу с завязанным на одном конце в узел полотенцем одного из своих оболтусов.

   – Да без вопросов. Ты мне этого хмыря только поймай, я ему пару горячих впишу, и весь твой.

   Хмырь был пойман незамедлительно, расстелен плашкой на кровати, подвергнут экзекуции и тут же отпущен прощённым.

   – С ними только так. У, оглоеды! – Олег погрозил кулаком в сторону прохода, где хихикало ещё с десяток школяров возраста от двенадцати до четырнадцати. – Чего надо-то?

   – Кровати собрать. Понимаешь, у меня обе руки левыми оказались и те из одного места растут...

   Олег уважительно покивал:

   – Бывает. А у меня тут где-то был молоток. Ага, вот. Двинулись.