Второе право на счастье (СИ)

  А ты все так же молча сидишь рядом, в собственноручно отремонтированной нашей квартире, нашем доме, и все кругом так, как я даже мечтать не могла, абсолютно идеально, и все так же протягивает мне это волшебное колечко на подрагивающей ладони. Такой невозможно прекрасный в мягких отсветах фонарей на светлых стенах. И эти непокорные, отросшие льняные кудри, и упрямые росчерки светлых бровей, и чуть выгоревшие кончики длиннющих ресниц, и эти глаза, в сумерках почти чернильно-синие, и мягкие золотистые завитки на груди, и тонкая дорожка волосков, сбегающая к краю полотенца. И я вдруг вижу тебя совсем по-новому, ты тогда не то чтобы примелькался или приелся, просто я посмотрела на тебя со стороны и оценила по-новому.

  Заметила, как ты вырос, возмужал, как плечи раздались и налились силой мышцы. Почему-то до того момента для меня ты был продолжением себя-мальчишки, того самого с которым мы познакомились в наш пятый день рождения, и вдруг я увидела перед собой молодого мужчину, прекрасного как молодой языческий бог, творца, хозяина.

  Тога я внезапно со всей ясностью поняла, что если бы судьба нас свела не в детстве, а в то время, то даже не рискнула бы захотеть быть рядом с таким парнем. Потому что слишком красивый, слишком талантливый, слишком хороший. Для всего мира, наверное, а для меня так и подавно.

  И мне было отчаянно, нестерпимо стыдно, что я такая простая, обычная, не талантливая, да что там, не одаренная даже, вот и будущую профессию себе выбрала саму заурядную - педагог.

  А он, а я, ыыыы... И начала позорно реветь, со слезами в три ручья, с соплями, натурально вся трясясь и рыдая взахлеб, всхлипывая и размазывая руками слезы по щекам, как бывало только в самом раннем детстве, еще до знакомства с ним.

  Ты тогда ничего не понял, только сжал в кулаке кольцо до побелевших костяшек на пальцах и молчал. А я все расходилась, никак не могла ни слова сказать, только сильнее упивалась своим горем, еще и тебя своим невысказанным отказом умудрилась обидеть. Повалилась носом в подушку и спряталась ото всего мира, пытаясь заглушить крики и стоны. Мне было так больно, так обидно от понимания, что у нас ничего никогда не выйдет, потому что это именно я такая бестолковая... Ты молчал, а я все глубже проваливалась в паутину отчаяния, которая укутывала меня непроницаемым пологом непонимания, одиночества и страха.

  Ты молчал, а я все глубже проваливалась в паутину отчаяния, которая укутывала меня непроницаемым пологом непонимания, одиночества и боли.

  Невдалеке, над пестрыми холмиками могил, в небе парит какая-то птица. Ее тень вдруг стремительно выныривает откуда-то у меня из-за спины и проносится вперед, задевая меня распахнутыми крыльями. На мгновение силуэт птицы хищным серпом прорезает желтоватый диск солнца, а спустя один мой вдох она уже скрывается в высокой траве, чтобы взлететь оттуда с зажатой в когтях жертвой. Жизнь конечна внезапно. И кто сказал, что люди для мироздания важнее какой-то крохотной полевки? Какая же я тогда была счастливая! Дурная только.

  Сквозь судорожные всхлипы услышала что ты встал, прошлепал босыми ногами по полу и встал у окна.

  - Ты мне сейчас собираешься отказать.

  И как догадался? Заметался вдоль стенки, снова подошел и встал на колени у матраса.

  - Почему? Хотя знаю, дурак, сам все испортил, то кольцо, то ремонт, еще экзамены эти. Я совсем тебя забросил, и свадьбе не уделял никакого внимания, помощи от меня никакой и вообще. Кася, ну прости меня, ну не муча меня пожалуйста. Я ведь правда хотел... ты же у меня достойна самого лучшего, вот я и... Ну не молчи же ты! Хотя лучше, наверное, молчи.

  А я в ответ только реву и кусаю подушку чтобы не выть в голос.

  - Ксюша...

  Чувствую только неуверенное касание пальцев к плечу и наконец выдаю охрипшим голосом:

  - Зачем я тебе такая нужна-а-а-а?

  - Какая такая? - похрипел мне в ответ.

  - Ни-никакая! Ничего не у-умееею, ты мне все, а толь-лько и могу что рубашки гладить! - ну вот, от слез еще и заикаться начала. - Ты мне и-и колечко, и ремонт, и ты сам, ты вообще во-вон какой, а я...

  - Так. Стоп. Подожди. Я правильно понял, что вот этот вселенский потоп и километры моих убитых нервов из-за подобных глупостей? Ксюха, Ксюха, как была в пять лет неразумным дитя, так и осталась, - не смотря на протесты ты все же сгребаешь меня в охапку, затаскиваешь к себе на колени и гладишь по голове. Ну да, как раз как ту самую бестолковицу. И мне так отчаянно хочется тебе верить, что я наконец затихаю, только вздрагиваю иногда. - Я что, похож на мужчину, который будет соревноваться с любимой женщиной? Кто больше может, умеет, делает? М? Нет. Запомни, родная, это всегда буду только я. Потому что старше на целых три часа! -тут я нервно хохотнула и снова затихла. - Шучу, конечно, - продолжал ты совсем другим, серьезным, чуть усталым голосом, - Просто потом что люблю сильнее.

  - Нет, - пытаюсь сказать что это я, я люблю больше, но он мягко кладет ладонь мне на губы и не дает договорить.