Второй пол

Иначе говоря, поначалу ни один пол не имеет преимуществ перед другим. Ни тот ни другой не является субъектом. Женщина – не добыча и не просто предлог. Мальро[178]

замечает, что для Лоуренса, в отличие от индуса, недостаточно, чтобы женщина была возможностью соприкоснуться с бесконечным, как, например, пейзаж: это бы означало сделать ее объектом, только иначе. Она столь же реальна, как и мужчина; и достичь следует реального причащения. Поэтому положительные герои Лоуренса требуют от любовниц не просто отдать свое тело – им нужно нечто гораздо большее; Пол не согласен, чтобы Мириам отдалась ему из нежной жертвенности; Беркин не хочет, чтобы Урсула искала в его объятиях только удовольствия; женщина, замкнутая в себе, будь она холодной или страстной, оставляет мужчину в одиночестве – и он вынужден ее отвергнуть. Нужно, чтобы оба вручали друг другу тело и душу. Если дар этот принесен, они должны навеки хранить верность. Лоуренс – сторонник единобрачия. Поиск разнообразия возможен лишь в том случае, если человек интересуется индивидуальными качествами людей; в основе же фаллического брака – общечеловеческие свойства. Когда по цепи «мужественность – женственность» пошел ток, никакая жажда перемен немыслима; эта цепь совершенна, замкнута в себе, окончательна.