Второй помощник

Было непонятно, что делает там «ягер». Прозвучали команды, лодка довернула вправо, там свал не такой резкий. Восточный берег очень приглубый. Подошли к глубинам 50 метров, вышел главстаршина Юров и ушел на акваплане к сети. Через час он вернулся и доложил:

– Кроме «U-ягера», там стоит буксир под норвежским флагом. Норвеги занимаются ремонтом сети, покраской буев, а немцы ловят рыбу. Предлагаю прикрепить к ним конец на винт, и он подтянет к корпусу защитник, кил на 50. Взрыв защитника приведет в действие удлиненный заряд.

– Здесь такое начнется! Мама не горюй!

– А так прохода нет, можно отворачивать. Дно ровное. Для надеги можно еще заряд подвесить, чтобы это корыто гарантированно утонуло и погрузило сеть.

Делать нечего, все смотрят на меня.

– Добро, работайте.

Ушли двое, Костя-«Одессит» и Юров. А мы перешли ближе и легли перед самой сетью в двух кабельтовых. Водолазы сработали быстро, теперь надо «вспугнуть» немцев, а то так и будут рыбу тягать. Сигналим Малафееву, чтобы он выдвинул антенну УКВ, он лежит дальше, и вызвал авиацию голосом. А немцы слушают эту волну! Не прошло и трех минут, как в проливе раздались взрывы. Затем, через восемь-десять минут послышался удар о грунт. И, черт возьми, взрывы бомб и грохот очередей взрывов. Наши летуны восприняли это за чистую монету! Гоняют бедного норвега, как голого по бане. Мы подвсплыли, идем вперед, простукивая сонаром дно. Есть отметка! Пытаемся остановиться и зависнуть, но не получается ни в какую. Какая-то каша из течений! Поработали сонаром вперед, нашли место, где металл не бьется. Сунулись вперед и прошли. Подождали Малафеева, и, как только он прошел, двинулись вперед под одним двигателем и самым малым. За Имре-Корвиком пришлось лечь на грунт и пропустить целую шоблу кораблей, спешащих к месту прорыва. Вторую сеть мы не обнаружили, то ли была разведена, то ли немцы просто имитировали ее. Тут трос паромной переправы проходит. В общем, мы вышли из пролива, повернули и теперь приближаемся к гидроаэродрому, на котором базируются наши лучшие друзья BV-138. Но течение не давало возможности двигаться на глубине 25 метров, пришлось лечь на грунт прямо напротив сильнейшего форта, прикрывающего Тромсё: Грётсунд-форта.

Через четыре часа Жуков оторвался от грунта и двинулся вперед, используя попутное течение. Затем снова лег, выпустив две группы на разведку. Здесь довольно шумно, так как интенсивно используется флот, но группы вернулись практически с нулевым результатом: к нефтехранилищам не подобраться, танкеров на выгрузке нет, ветра нет, вода прозрачная, причалы довольно высокие. С моря ничего не сделать, крупных судов и кораблей нет. Активное движение в южной оконечности острова.

– Хорошо, давайте сходим туда, но там еще мельче.

Мы обогнули южный мыс и вновь выпустили группы. Здесь совсем мелко! С К-3 пришло сообщение, что обнаружен противник. Просят обозначить себя, отправляют к нам «нарочного». В носовой и кормовой части теперь есть небольшие шлюзы, через которые можно передать сообщения. В южной части бухты стоит «карманный» линкор «Шарнхорст», неподалеку три танкера, но все перекрыто тройными сетями, якорные стоянки ограждены дополнительно. Это возле острова Хеунё. Схему расположения они набросали от руки. Через полчаса после этого вернулся Строгов, который дополнил картину, что противник выставил 8 рядов противоторпедных сетей. Залп возможен только из одной точки, расположенной вплотную к берегу. Дистанция 15 кабельтовых, но глубины там всего 10 метров. Лодка будет просто видна днем. Оставили Малафеева на месте, он подобрался ближе к ним. Нам же требовалась связь, поэтому мы пошли южнее, в Бальс-фьорд, где рассчитывали передать сообщение об обнаруженной стоянке последнего германского крупного корабля, и вызвать авиацию, как нашу, так и союзников. Кроме того, провентилироваться и набить батареи. Наиболее удобным для этого был небольшой Рам-фьорд. Была и еще одна мысль: я знал, что там находилась, в мое время, крупнейшая на Севере база американских подводных лодок, расположенная в скалах двух огромных холмов. А так как экскурсий нам, советским подводникам, туда не устраивали, то мне хотелось знать: кто создал ее для американцев?

Приказав Жукову держаться приглубого западного берега фьорда, мы двинулись туда. Первый звоночек прозвучал довольно рано: мы обнаружили на восточном берегу крупный лагерь для военнопленных. И я приказал Малафееву двигаться к нам. Второй лагерь расположился на мысу Олафсверн, и мы легли на курс 83°, направившись на вход в Рам-фьорд. Он не был даже перегорожен, глубины на входе большие, и две хорошие «ямки» с языками холодной воды в виде жидкого грунта. На южном берегу – одиноко стоящие норвежские дома на сваях. Мы-то привыкли к тому, что Норвегия выглядит как конфетка, но это последствия «нефтяного бума», тогда эти города и дома выглядели вот так: