Второй Шанс

Мы по очереди произносили имена наших конкурсантов и они заходили в зал, рассаживаясь на диванах. Представление каждого из претендентов сопровождалось настоящей овацией зрительского зала. Их чествовали так, как будто это герои нации. У меня подобный восторг вызвал недоумение — может, пройти кастинг было и не просто, но это явно не то достижение, которое могло бы спровоцировать такой шквал аплодисментов. Однако же, почти все участники воспринимала это как должное: улыбались, кланялись, махали руками. Наверное, у тех, кто не вылетит в ближайших трех-четырех сериях, зрители будут брать автографы. После их выхода отсюда, разумеется. Вот она — волшебная притягательность видеокамер, транслирующих твое лицо на всю страну.

Когда все расселись, мы для разогрева немного позадавали конкурсантам вопросы из тех, которые присылали читатели. Славик говорил, что Второй канал накрыло настоящей волной сообщений и им пришлось увеличить группу работников, приставленных к разбору почты. Телезрителей не отпугнул даже тот факт, что эти вопросы были платными и стоимость их равнялась цене отправленного за кандидата голоса. Большая часть из них не прозвучала, так как на это потребовалась бы минимум целая серия нашего шоу.

Наконец-то Славик перешел к самому важному этапу выпуска.

— Вот и пришло время для обещанного в прошлой серии сюрприза. Он станет в равной степени неожиданностью не только для вас, дорогие телезрители, но и для наших участников. Сейчас мы просим их удалиться из зала в отдельную комнату, где они будут лишены возможности видеть и слышать, что происходит здесь. Мы будем приглашать их обратно по одному.

Конкурсанты послушно встали и покинули помещение, а слово взял я:

— Неделю назад мы имели возможность познакомиться не только с претендентами на победу, но и с их родными. Мы услышали аргументы защиты, теперь же будет справедливо посмотреть на каждое из преступлений с другой стороны и столь же внимательно выслушать мнение обвинения. Встречайте — жертвы преступлений наших участников!

В зал, сопровождаемая аплодисментами, зашла довольно большая группа людей. Я не вел точного подсчета, но их было около двадцати. Они расположились напротив диванов для конкурсантов, прямо перед ними стояла трибуна, о которой я уже упоминал. Инициативу снова взял на себя Славик:

— Я приветствую вас у нас в студии. Сейчас мы в случайном порядке будем приглашать сюда участников и вы сможете рассказать обо всем, что вам довелось из-за них пережить. Итак, я прошу впустить к нам Дмитрия Колесниченко, которому присвоен номер «семь» в нашем шоу.

Это был первый из отобранных на шоу зеков, теперь ему также первому предстояло выдержать очную ставку. Он получил срок за мошенничество. Место на трибуне уже занимала женщина средних лет, в светлом костюме и с короткой стрижкой. Дима вернулся в зал в хорошем расположении духа. Даже если он и нервничал, не зная, что ему преподнесут сценаристы, то внешне это было не заметно. Однако даже он на миг замер, увидев, кто ждет его в зале. Я с интересом наблюдал за лицом мошенника — стоило отдать ему должное, он почти мгновенно пришел в себя, улыбнулся, поздоровался с новоприбывшими так, как будто и в самом деле рад был их видеть, после чего уселся на свое место.

Славик предоставил слово потерпевшей. Ее звали Елена и два года назад ее семья лишилась фамильных реликвий, состоящих из нескольких военных орденов. Мошеннику удалось втереться в доверие к родителям Елены, в результате чего старики потеряли не только памятные награды, но и веру в порядочность окружающих. Для них ордена являлись символом доблести предков, который следовало передавать из поколения в поколение, для Димы же они стали лишь средством обогащения. Обвинительный монолог Елены был на удивление емким, кратким, но весьма эмоциональным. Текст ей наверняка подготовил Славик. Может быть, даже еще и помог отрепетировать.

По словам Елены получалось, что обманщик стал для стариков действительно близким человеком. Он приходил к ним в гости чуть ли не каждый день в течение доброго месяца, помогая по хозяйству, играя с отцом в шахматы и бегая в магазин. Она же узнала о его существовании только после пропажи орденов, когда родители ей позвонили пожаловаться на свою беду. Я мимоходом подумал, что если бы Елена сама чаще вспоминала о своих родных, то им бы не пришлось ждать помощи от чужого человека и вся эта ситуация вовсе бы не имела места. Именно это я ей и предложу, если мне сейчас удастся вклиниться со своим замечанием.