Второй шанс

— Рыжик, объем слоя?

— Пятьсот тридцать шесть на семьсот четырнадцать, — немедленно отрапортовал искин. — Примерная плотность — сто шестьдесят семь единиц на кубокилометр.

— А точнее?

— Крайние пределы потенциально опасной зоны — в пределах двухсот сорока. Минимальная плотность — сто восемь единиц на кубокилометр, максимальная — двести сорок шесть.

— Мы? — но Гримо и так уже ясно видел. До крайних метеоритов оставалось всего ничего. Еще несколько секунд и…

— Рыжик, автоматы наведения!

— Есть!

Несколько оторвавшихся от потока метеоритов вырвались вперед, и в эту минуту ожила автоматическая пушка. Несмотря на то, что «Баядерка» была легким маневренным крейсером, на нее нельзя было поставить мощные заряды, а с парой стандартных ракет под брюхом, как делали ее «братья» и «сестры» классом побольше, она просто не могла бы взлететь. Поэтому все ее оружие ограничивалось защитным полем — увы, не натягивающимся на весь корабль целиком, а только блокирующим жилой отсек и реакторы — и автоматической пушкой впереди. Управлялась она особой программой, которая хранилась в памяти киборга Рыжика. И сейчас тот, оцепенев и остекленев глазами, приступил к выполнению программы.

На экранах было прекрасно видно, как были подбиты и превращены в пыль несколько самых крупных камней. Но даже с реакцией киборга пушка не могла подбить все. Несколько мелких камешков все-таки долетели.

Кораблик тряхнуло. Несильно, но несколько раз подряд. Последний раз был самым мощным. Один из экранов обзавелся небольшим черным пятном точно по центру — метеорит выбил какую-то камеру.

Но было поздно. Совместные усилия двух пилотов и навигатора сделали свое дело — «Баядерка» успела затормозить и прошла впритирку к крайней опасной зоне метеоритного потока. Еще раз что-то тюкнуло снизу по днищу, на экранах мигнуло и снова вспыхнула картинка, и поток остался позади.

— Рыжик, обработай данные и внеси в лоцию, — распорядился Гримо. — Будем учитывать, когда обратно пойдем.

— Задание понял. Приступаю, — ответил тот.

Нет, как же хорошо иметь в экипаже такой полезный гаджет! С помощью киборга можно вести полноценный диалог с корабельным искином, не тратя времени и сил на точную формулировку приказов. Кроме того, парочка подпрограмм позволяла задействовать киборга на подсобных работах, например, подменяя стюарда и гоняя его туда-сюда по мелким делам — передвинуть тяжесть, помыть полы, помочь с починкой и погрузкой оборудования. Конечно, когда искин отключен или ушел в спящий режим, то есть, пока корабль стоит на грунте. Гримо откинулся на спинку кресла, шевельнул пальцами, расслабляясь, но тут же встрепенулся и выпрямился, включая громкую связь.

— Вниманию экипажа и пассажиров. Отбой тревоги. Можно покинуть каюты и вернуться к прерванным делам.

Не прошло и трех минут, как в кают-компанию ворвались оба профессора. Впереди несся, выставив кругленький животик, профессор Трент. За его спиной маячил более спокойный сухопарый Якорн.

— Это что такое сейчас было? — с порога возопил профессор Трент. — У нас в каюте погас свет!

— Вернее, иллюминатор, — с высоты своего роста поправил профессор Якорн. — Мы любовались звездным небом и метеоритным потоком… и вдруг…

— Это действительно был метеоритный поток, и нам пришлось совершать маневр уклонения, чтобы не врезаться в него.

— Врезаться? — оба профессора, как по команде, уставились на поток, который сейчас занимал только нижний ряд экранов. — Он же не сплошной. Неужели его нельзя было просто пролететь насквозь?

— Вот, — вместо ответа Гримо ткнул пальцев в черное пятно на одном из экранов. — Это мы еще легко отделались. Там сотни тысяч камней диаметром от нескольких миллиметров до сотни метров. Относительно друг друга они находятся в постоянном движении, сталкиваясь и разлетаясь. Если бы мы сунулись внутрь потока, эти камни изрешетили бы нас в течение нескольких секунд. Защитное поле у нас закрывает только жилые отсеки и, частично, реакторы. Но одного удачного удара достаточно, чтобы мы погибли.

— Но мы не погибли? — уточнил профессор Якорн.

— Как видите! Обещаем, что на обратном пути мы учтем наличие этого потока и постараемся избавить вас… от испытаний.

— На обратном пути? — встрепенулись ученые. — Ах, да… И когда же мы прибудем на Охану?

Гримо обернулся к пилоту с навигатором, и заметил, что парни оба почему-то отводят глаза.

— В чем дело?

— Эм… видишь, ли, кэптен, — Гурвиль, как старший по возрасту, решился первым, — мы тут немного… ну… не рассчитали…

— Но мы уже все скорректировали и в любой момент готовы лечь на новый курс! — скороговоркой добавил навигатор.

Гримо понял, что у них проблемы. Большие проблемы. Что, наверное, они случайно оказались в другом секторе. Или даже в другой Галактике. Иди даже… что там дальше?

— То есть, мы на Охану не попадем? — по-своему поняли его профессора.

— Попадем, — быстро сказал пилот. — Только на шесть часов позже.