Второй шанс

Конечно же самым внимательным слушателем был я. Что и понятно – сколько бы жадров у меня под рукой ни оказалось, толку-то от них?

– В человеческом мозге имеется несколько центров потребностей. Все они важны и даже витальны. От них в лобную кору, которая и занимается мотивацией поведения, поступают сигналы, порой создавая в ней такую толчею! Потому что каждый центр настаивает – моя потребность самая важная, давай-ка с нее и начнем.

Приведу банальный пример. Возвращаешься ты с работы, голодный, уставший. И как бы ты ни был голоден, если смертельно устал, то вначале все-таки выспишься, ибо эта потребность признана лобной корой приоритетной. Ты уже доходишь до своего подъезда, и вдруг на твою туфлю ручной работы кто-то наступает грязным башмачищем, еще и сделав больно. Боря, зная твой характер, скажу: ярость овладеет тобой настолько, что куда только денутся твои желания поесть и выспаться! И вот теперь о самом главном. Без еды человек может прожить больше месяца, без воды неделю. А без кислорода? То-то же! И стоит только надолго задержать дыхание, как все остальные потребности дружненько берут под козырек, разворачиваются и на некоторое время уходят. Отлично понимая, что дыхание – самое важное из них. Что же тогда говорить об эмоциях, будь то зависть, гнев, страх? Можно, конечно, все обустроить красиво – вычурная асана, ароматические палочки, мантры. Но самое важное – ты будешь работать с дыханием.

В легких резало будто стеклом, темнело в глазах, сердце стучало как бешеное, но я все шел, до боли сжав зубы. И мне помогло.

– Что-то опять случилось?

Женщины живут эмоциями, у них вообще эмпатия развита куда сильнее, чем у мужчин. Не у всех конечно же, но те из них, которые не способны сострадать, глубоко ущербны, поскольку это против их природы. И в любом случае женщины куда легче читают по лицам.

– Да так, поругались.

– С Гардианом?! – ахнула Лариса.

И столько в ее голосе было благоговейного ужаса, что мне стало за себя стыдно. Если придет пора умирать, какая разница, какой она будет, моя смерть? В конце концов, всегда можно воспользоваться одним из тех методов, о которых рассказал Трофим. Чтобы не дать врагу насладиться своей агонией. И еще мне до ужаса хотелось сорвать с Ларисы одежду, бросить ее, покорную, на кровать, чтобы хотя бы на считаные минуты забыть обо всем.

– С ним. – Я зевнул, пусть и немного натужно.

Лариса продолжала выглядеть крайне испуганной, она вздрогнула всем телом, когда где-то в глубине здания со стуком закрылась дверь.

– Не бойся, все будет хорошо.

«Ты уж постарайся выжить, девочка, а я обязательно за тобой вернусь!» – вот и все, что в очередной раз мне удалось придумать себе в утешение. Послышались легкие шаги, и в дверь заглянул Гардиан.

– Пошли, на торжества опоздаем. Кисоньку свою не забудь.

Наган был спрятан так, чтобы только не бросаться в глаза – сразу над дверью, за верхним косяком. Имелась там неширокая щель, вполне достаточная для того, чтобы револьвер в нее поместился. Если поторопиться, я застану Гардиана еще в коридоре. Но как же хотелось остаться в живых!

Глава шестнадцатая

Когда мы вышли из дома, я демонстративно взял Ларису под руку и, пока мы шли, то и дело натыкался на ухмыляющиеся рожи перквизиторов. Ну да, любая женщина у них – вещь, причем общая. Кроме тех девушек, которые составляют личный гарем Гардиана. Но они быстро ему надоедают, и тогда он начинает их раздаривать, проигрывать в карты, как в случае с Ларой, и так далее. Представляю, сколько из них видели ее в своей постели!

– Теоретик, ты еще поцелуй ее! – с ухмылкой крикнул кто-то. – Сразу нас всех в одно место лобызнешь, сам знаешь, куда именно!

И издевательски заржал. К нему сразу же присоединились все, кто его услышал. Лариса, которая шла, опустив взгляд в землю, попыталась высвободить руку, но я ей не позволил. Есть ли во всем произошедшем с ней хоть капля ее вины? Нет. А значит, чего ей стыдиться?

Мне не хотелось принимать участие в том, что Гардиан назвал праздником. Но следовало всячески избегать нового конфликта с ним, ведь до наступления темноты оставалось часов пять-шесть. И еще была надежда, что хмурое небо разродится наконец проливным дождем, смывая всю эту нечисть.

– Игорь, можно я позади тебя пойду? – взмолилась Лариса после очередной гнусной ухмылки в наш адрес. – Здесь так не принято.

Пришлось согласиться, к тому же вряд ли хотя бы для одной из женщин найдется место за ломящимися от бутылок и закусок столами.

– Теоретик! – Гардиан указал глазами на место через два от себя.

Должно быть, почетное, поскольку я увидел достаточно много злых взглядов: наверняка каждому хотелось оказаться поближе к нему. Еще и по той причине, что чем дальше от Гардиана, тем хуже и однообразнее становились закуска и выпивка на столах.