Второй шанс

– Надо было напрямик к выходу идти! – с досадой сказал Виталий. – Нет, ни за что не успели бы. Смотри-ка, какой у них там переполох. Сто процентов, тебя ищут! Игорь?

Раздумывал я недолго.

– По лестнице наверх.

Благо, что белела она всего-то в нескольких шагах. Оставаться внизу – ну негде здесь спрятаться, и вопрос времени, когда нас найдут. Наверху есть шанс, что туда они не полезут. А там, глядишь, все успокоится, и тогда у нас появится еще одна возможность исчезнуть из этой проклятой долины.

Лариса лезла по лестнице первой, и снизу ее подталкивал плечами Бобер. Скальный козырек, с которого лестница вела еще на один, секундная передышка, и снова вперед. Следующий козырек был куда больше, появилась возможность разместиться свободно. И уж точно нас на нем не смогут увидеть с земли.

– Как будто бы не заметили, – переводя дыхание, сказал мой напарник по побегу. – Лариса, зря ты, наверное, с нами полезла.

– Нет! Уж лучших сдохнуть среди нормальных людей. Да и не дадут мне теперь житья, все равно ведь убьют. За то, что знала о побеге и промолчала. Или вообще в шахты отправят.

– Какие еще шахты?

– Есть у них такие, там добывают породу для жадров. Рабы трудятся, так их даже наверх не выпускают, только продукты вниз подают. И еще девушек иногда, которые сильно провинились, сами понимаете для чего. Как этот гад Гардиан выразился – для шахтерского энтузиазма. Рабов там несколько десятков, а девушку всегда единственную опускают. Можете себе представить, сколько им удается прожить? А еще говорят, их потом вообще съедают.

– Брр! – передернул плечами Виталий. – Жуть какая!

– Тогда не спрашивай больше, почему не осталась. Вы мне лучше оружие дайте, я в них тоже стрелять буду.

– Кстати насчет оружия. Виталик, покажи, что у тебя за волына.

Тот без лишних слов протянул ее мне.

– Где ты такое чудо добыл? – вертел я в руках смотревшийся совсем уж футуристическим карабин.

– А чего там особо рассказывать? Выглядит как хрен пойми что, попал в руки случайно, стреляет только одиночными. Что, думаю, за дерьмо? А потом прикипел к нему, другого и не нужно.

– Под пятерку?

Сейчас, в темноте, карабин выглядел явной переделкой непонятно из чего.

– Да.

– Сколько у тебя к нему патронов?

– Чуть больше сотни наберется.

– В магазинах?

Это важно, некогда будет их снаряжать, если начнется серьезная заварушка, которой всеми способами хотелось бы избегнуть.

– Да. И россыпью штук пятнадцать.

Магазины, три штуки, были самыми обычными, от автомата Калашникова.

– Осечки случаются? Клины, перекосы?

Переделки, они такие. Особенно в том случае, когда совершаются напильником, молотком и на коленке – где здесь взять серьезное оборудование?

– У меня не было.

– От глушителя толк есть?

Выглядит он так, что им впору не выстрелы глушить, а людей по голове.

– Да как тебе сказать? Не так чтобы очень, но какой-то эффект от него все же имеется.

– Надеюсь, крепится не на штифтах?

– На резьбе.

Развесовка благодаря набалдашнику оставляла желать лучшего, и потому я решительно начал скручивать его со ствола. Сейчас меня больше всего заботил тот факт, что ствол у карабина и без того короток, а любой глушитель негативно влияет на баллистику.

– Теоретик, ты чего творишь?!

– Заимствую на время.

– Слышь, у меня только пистолет остался. И если нас здесь обнаружат, много я с ним навоюю?!

– Если дойдет до этого, стрелять буду я. Твоя задача – наблюдение, цели, ближние подступы. Держи. – Я сунул ему в руки глушитель. – Как-нибудь потом назад прикрутишь.

Он что-то пробурчал в ответ, но возмущаться дальше не стал. Лишь вздохнул:

– Я без карабина голым себя чувствую.

Согласен, пистолет Макарова, который был у Бобра помимо него, не для подобных ситуаций.

– Наган вернуть?

– Не надо.

Как стрелок я в себе уверен. Но что представляет собой в этом смысле Виталий, непонятно. Тут не просто хороший стрелок нужен, без лишней похвальбы – такой, как я.

– А мне что-нибудь дадите? – продолжила настаивать девушка.

– Есть у меня один ствол, вот за него могу дать подержаться.

Поначалу Лариса Бобра не поняла. Затем до нее дошло, и неожиданно для нас она заплакала. Горько так, всхлипывая и размазывая слезы руками по лицу.

– Ты чего?! – Виталий такой бурной реакции от нее явно не ожидал. Затем дошло и до него. – Извини, язык у меня поганый. Сначала ляпну, а затем подумаю.

Он ненамеренно напомнил девушке о том, что с ней здесь происходило все время.

– Извини. – Виталий приобнял за плечи все еще всхлипывающую девушку. – Обещаю, больше не повторится!

– Это вы меня извините. Навязалась, а сама истерики устраиваю. Но если дадите оружие, стрелять в них буду, даже не задумываясь.

– Как-нибудь потом настреляешься, – пообещал ей Виталий. – Когда научишься. А пока нет у нас ничего лишнего. И еще раз прости.

– Забыли! – ответила она.