Второй шанс. Книга 3

Короткий удар кастетом в висок – и он осел на пол. Поутру будет шишка и головная боль. Его товарищи отпрянули, увидев, как жестоко поплатился главарь за свою самодеятельность.

Я решила, что это лучший момент для появления – натянула поглубже капюшон и шагнула в полосу света, держа в руках заряженный арбалет:

– Соскучились мальчики? – прошипела я самым отвратным голосом, на который была способна.

Маленькая иллюзия, «подвешенная» на пряжку плаща шутником Камилом превратила меня в змеевидную деву Астанис.

– Аааасссс! – завопил во все горло тот, что был ближе. Лампа выпала из его рук, масло плеснулось на доски палубы и, огонек на почерневшей ниточке фитиля затрепетал на ветру.

– Оооо, Астаааа! – закричали остальные разбегаясь.

Пользуясь паникой, я быстро пробиралась к борту. Мешки висели за спиной, но резко выступивший пот подсказывал, что далеко я с такой ношей не убегу. Маленькая лодочка, как я и предполагала, висела на канатах снаружи. Только как ее спустить на воду?

Оглядевшись в поисках рычага или помощника, я заметила среди ящиков и мешков металлический отблеск. Шагнула ближе, ругая себя за потерю времени и онемела: блестела потертая металлическая подковка на ботинке! На мокрой палубе, среди ящиков с товарами лежал человек с головой завернутый в просмоленный рыбацкий плащ, увязанный веревками как колбаса.

Постоянно оглядываясь и не выпуская из рук арбалет, я склонилась над лежащим. На труп сверток совсем не был похож – ноги упирались в доски настила, удерживая тело от болтания.

Маленький засапожник сам прыгнул в руку. Веревки подались не сразу: толстые и успели обмерзнуть, но вскоре плащ раскрылся. Внутри оказался тощий, изукрашенный синяками подросток в поношенной матросской робе. Он растеряно моргал на свет лампы, горящей у борта, потом рассмотрев меня, в панике открыл рот, чтобы закричать.

– Тсс! Тихо! Ты кто?

– Ю-юнга, – пробормотал мальчишка, цепенея от ужаса.

А я и забыла, что все еще выгляжу как змея с женской головой:

– Не шуми! Лодку спустить на воду сумеешь?

– Д-да, госпожа! А зачем вам? – парень немного заикался, но говорил вполне внятно.

– Хочу покинуть эту компанию, грубые у вас матросы, – хмыкнула я, забрасывая в лодку багаж.

Парень не смог сам встать, но, когда я приподняла его за ворот робы показал где находится веревка, спускающая лодку на воду. Я собралась уже прыгнуть в лодку, когда сзади раздалось:

– Госпожа, вы человек?

– Человек, – нехотя отозвалась я, похоже иллюзия спала, а внизу уже различался топот многих ног и лязг арбалетов.

– Возьмите меня с собой! – взмолился парень кулем падая на палубу.

– Чем тебе здешние матросы не угодили? – поинтересовалась я уже стоя в лодке.

Юнга покраснел и утер рукавом побитое лицо.

– Понятно, – тяжко вздохнув, я вернулась на палубу.

Идти сам закоченевший подросток не мог, пришлось буквально сваливать его в лодку и срочно спускаться на воду. Вовремя! Возле моей каюты уже тушили въедливый огонек, а несколько бородатых оболтусов начали обыскивать палубу.

Шлепок лодки о воду я восприняла как благословение Звездосветного. Теперь весла в руки и ходу!

Парень, сдернутый мною вниз, тихо лежал, пока я неловко разворачивала лодку, ругаясь сквозь зубы. Его сбитые руки и скрюченное тело говорили о жестоком сопротивлении и не менее жестоких побоях. Резко дергая тяжелую мокрую деревяшку, я молилась Звездосветному, чтобы мне хватило сил увести лодочку в сторону от ставшего смертельно опасным баркаса.

На палубе наконец заметили отсутствие лодки или юнги и начали светить на воду, речными фонарями с начищенными пластинами отражателей. Узкие лучи немедленно выхватили нас из темноты.

Одного болта хватило бы, чтобы навсегда упокоить и меня и полумертвого парня, но Звездосветный был милосердным сегодня. Порыв ветра раздул остатки огня на палубе, горький вонючий дым от тлеющих ледяных досок заволок баркас, давая нам возможность выйти из течения, спрятавшись за маленькой косой.

Улегшись на дно лодки, я молилась Звездосветному, прокусив губу до крови. Когда баркас проходил близко, сердце сместилось к горлу, а в руку впились ледяные пальцы мальчишки. Казалось, вот сейчас бас капитана отдаст приказ и в борт стукнет пернатая смерть. Но голоса стихали, запах гари таял и постепенно баркас ушел ниже по реке, бросив и лодку, и беглых.

Лишь дождавшись тишины, я позволила себе подняться и осмотреться. Где-то вдалеке занимался серый зимний рассвет, ночь не спешила ему уступать, а потому видно было плохо.

Парнишка должно быть от усталости и перенапряжения потерял сознание. Однако оставаться тут без возможности согреться было опасно. Отталкиваясь веслом от песчаного дна отмели, я подвела лодку как можно ближе к берегу. Ощутив, что дно посудины прочно засело в грунте, я со вздохом спустилась в ледяную воду. До берега было недалеко, но идти с мешками по уступчивому песчаному дну было непросто.

Свалив ношу на твердокаменной промерзшей земле, я вернулась за юнгой. Несколько жестких пощечин привели его в чувство:

– Вставай! – скомандовала я ему, как новобранцу, – если хочешь жить, надо идти на берег, разводить костер.