Вуаль. Расправляя крылья

— Серёг, ненавижу, когда кто-то ревёт. Если дама, то пожалеть хочется, а если мужик призывного возраста, то ударить… Ещё больше ненавижу, когда в команде потери. Тут я с цепи срываюсь. У меня сразу планка собственной исключительности падает, а я ранимый. Потом, правда, остальные головы роняют….

Иф

— «Неплохо» — Отметил старейшина, и усмехнувшись, взмыв на тройку метров вверх над крышей, поджав ноги, оттолкнувшись от воздуха.

Стёкла близлежащих домов дрогнули от хлопка, а Иф одним скачком поравнялся с бегущим по соседней крыше магом.

Видя, что преследователь даже не думает отставать, резко развернувшись на месте, человек в чёрной просторной толстовке с капюшоном отвёл руку назад, в которой тут же вспыхнуло эфирное копьё магической техники «Кара».

Броска так и не произошло. В следующее мгновение маг взвизгнул от боли в чёрную медицинскую маску, и уже лежал, катаясь по крыше, держась за левый бок.

Возвышаясь над неудавшимся киллером, Иф взглянул на свою правую руку. Поиграв окровавленными когтистыми пальцами, старейшина слизал каплю крови, бегущую по тыльной стороне руки, нависая над кудесником.

Маг хотел начать пятиться, но снова взвыл сквозь сжатые зубы, когда нога в белой туфле опустилась прямиком на рану. Старейшина нахмурился, когда на белой штанине брюк сомкнулись руки в тактических перчатках неудавшегося убийцы, попытавшегося освободиться от гнёта. Больше чем людные места Иф ненавидел когда к нему прикасаются. Давление усилилось, а каблук потихоньку начал проворачиваться, принося магу дополнительную боль, от чего тот запрокинул голову верх, шипя сквозь стиснутые зубы.

— Должен заметить, что верх дилетантизма подставлять под удар посторонних людей рядом с целью. Непрофессионально и глупо. — Будничным тоном изрёк старейшина, лишь немного ослабив давление, назидательно продолжая. — И убегать… Говорил же через «Виспер», что бесполезно. От меня редко кому удавалось скрыться. Вопиющее неуважение к своему и чужому времени.

— Лучше бы о своём дружке Мышкине позаботился. — Голос принадлежал явно женщине, но Иф ничуть не удивился. — Его как раз сейчас добивают и… Сдохни!

Сфера магической техники «Око возмездия», что была образована в пере метрах за спиной старейшины, достигнув критической массы, ухнув, исторгла из себя поток эфира высокой плотности. Крышу шестнадцатиэтажки на мгновение залило фиолетовым ослепительным светом.

— Пижон… — Раздражённо выплюнула магиня, брезгливо глядя на располовиненной по линии пояса тело, неспешно поднимаясь на ноги, держась за левый бок.

Отметив, что в проверке жизненных показателей нет смысла, подойдя к краю заграждения, женщина одним прыжком перемахнув через него, спрыгнула вниз….

До клиники оставалось меньше сотни метров, когда что-то ударило в правую сторону, сминая заднюю дверь. Удар был настолько сильным, что автомобиль, сделав пару оборотов вылетел за бордюр, чуть не снеся автобусную остановку.

— «Хорошо, что не мчал…» — Возникла у меня первая мысль, тут же прогоняемая прочь стонами Рики, который сейчас в позе эмбриона корчился между приборной панелью и сидением. — «Жив…».

По коже пробежал сквозняк, а в салоне явно увеличилось количество дневного света. Неудивительно, ведь у автомобиля отсутствовала задняя часть и треть крыши, будто кто-то прошёлся по нему гигантским ножом, отрезав кусок.

Обернувшись назад, я оторопел. Не обращая внимания на собирающихся зевак, в мою с Рикой сторону двигался маг. Несмотря на чёрную олимпийку с глубоким капюшоном и чёрную медицинскую маску, мне без труда удалось узнать по эфирному телу того, кто решил со мной расправиться.

— «А вот и туманность начинает над головой свинцовым куполом становиться».

По десятибалльной шкале «Личного дерьмометра Айзека» ситуация тянула на уверенные одиннадцать баллов. Раненный Рика, я изрядно потрепан, идти смогу, но правая рука висит безвольной плетью — это плохо. Теперь об «очень плохом»… Токарева я оповестил о случившемся, но его прибытия можно ожидать лишь через полчаса в лучшем случае. Уроют меня значительно раньше, ведь по мою душу явился далеко не школяр «Бурсы», а её выпускник. Даже будучи в добром здравии, я бы вряд ли смог потягаться с этим скверхом. Были и положительные моменты. Вернее всего два. В отличии от раздачи тумаков княжеским детишкам в лицее, сейчас можно не сдерживаться. Учитывая ситуацию, у меня есть полное моральное право убивать. Вторым положительным моментом было то, что мой верный друг Гоудзянь лежал между сидениями, рядом с рычагом коробки передач. Сначала хотел на нём домчать Рику, но оценив ранения нашего пилота-универсала, побоялся лишний раз кантовать.

Опасаясь, что кудесник жахнет какой-нибудь дрянью по обрубку автомобиля, схватив левой рукой рукоять реликвии, при помощи силы воли, и отборного мата, мне удалось садануть «Тараном» по двери.

Освободив себе путь, я буквально вывалился наружу, поспешно вставая на ноги, парой слайдов вязанки сапог уходя вправо, чтобы автомобиль, где сейчас корчился Рика не находился на линии атаки.

— «Если бы не ворот облачения уже бы давно потерял сознание».