Вуду по-берендейски

Отшумел тот клен, в поле бродит мгла-а-а,

А любовь, как сон, стороно-ой прошл-а-а…

Проникновенное исполнение вышибло слезу из самодеятельной артистки, но почему-то не понравилось зрителям. Возможно, им еще при жизни хуже горькой редьки надоели сентиментальные истории о несчастной любви, чужой и своей собственной, или тема беседы изначально показалась скучноватой, а вопрос – больно уж заковыристым, так что они, не вступая в переговоры, предпочли вернуться в обжитые и такие уютные могилки.

– Ну, куда же вы, судари и сударыни! – возмущалась я, мечась между холмиками вслед за исчезающими фигурами. – Мы ведь только-только обрели взаимопонимание, можно сказать, почти пришли к консенсусу и намеревались приступить к решению глобальной проблемы, от которой, не побоюсь громких слов, зависит судьба человечества! А вы, не разобравшись, сразу в кусты, то есть в могилы, прячетесь – нехорошо это, не по-нашему, не по-людски!

Разочарованно махнув рукой на несознательных мертвецов, я процитировала крылатое выражение одного из известных российских политиков:

– Ну вот, хотелось как лучше, а получилось – как всегда!

За неимением другого объекта, пришлось переключиться на окружающий пейзаж, одним своим видом навевающий тоску – очень хотелось добавить «смертную», но усугублять положение было больше некуда.

Кот пофыркивал, парни мужественно давились смехом, не зная, как реагировать на мои выходки – хохотать в голос на кладбище вроде бы неприлично, а плакать не хотелось, но на всякий случай от комментариев пока воздерживались. И на том спасибо.

Я с удовольствием потянулась и, продолжая чудить, с восторгом заявила:

– Утро сегодня на редкость приветливое, ясное – солнышко ласково припекает, петушок давно пропел. – Издалека сквозь густой туман и впрямь послышалось кукареканье припозднившегося вестника зари. – Белочки проснулись, по деревьям скачут, шишки собирают и в дупло несут, – болтала я, указывая в сторону восседавшие на ветках привидения. Те, внезапно затрепетав, растворились в воздухе, а их место заняли маленькие рыжие красавицы с пушистыми хвостиками. – Сохатый на прогулку вышел. Смотрите-ка, да ведь он сюда направляется. Иди ко мне, мой хороший, я тебя угощу!

Мимо всадников, становившихся все прозрачнее, невозмутимо прошествовал рослый лось с ветвистыми рогами, приблизился на расстояние вытянутой руки и уставился на меня внимательными карими глазами. Достав из кармана завалявшийся там с незапамятных времен пакетик с кукурузными палочками в сахарной глазури, я быстро надорвала его и скормила лакомство сохатому. Тот съел угощение, обнюхал пустую ладонь, развернулся и отправился восвояси той же – уже свободной от страшилок – дорогой.

Место насупленной девочке-утру уверенно занял ее взрослый рыжий дядя – уверенный в себе солнечный полдень – и разогнал остатки укутавших лес наваждений и мглы. Низкие тучи, развеиваясь, недовольно шипели в небесах – будто туго скрученный клубок из живых змей распадался на извивающиеся составляющие, и те неохотно расползались в разные стороны. Фу, гадость!

За кладбищенской оградой, которую мы с облегчением миновали, нас встретили истошным блеянием два черных козла, по всей видимости, отбившихся от стада. А метров через пятьдесят мое внимание привлекла знакомая пушистая елочка, с верхушки которой, шумно взмахнув крыльями, взлетел черный аист, которого мы с Рославом проводили долгим взглядом – вполне возможно, тот жил где-то неподалеку, на здешнем болоте. Вот только не много ли похожих аистов стало встречаться в последнее время на нашем пути?

От мыслей о пернатых меня отвлек попавшийся на глаза пенек, густо поросший мхом. Спешившись, я низко ему поклонилась:

– Спасибо тебе, дедушка-лесовик, за науку!

Обогнавшие меня парни не стали останавливаться, поскольку были заняты важным делом – посмеиваясь, вполголоса обсуждали мои выходки. Но далеко отъехать не успели – раздался яростный собачий лай, и на дорогу выскочил крупный рыжий щенок с забавной мордашкой и белыми «носочками» на лапах. Он метался под ногами лошадей, мешая двигаться дальше. Я удовлетворенно хлопнула в ладоши: вот теперь все встало на свои места.

– Привет, Белолапый, – спешившись, присела на корточки и почесала песика за ухом:

– Будешь четвертым членом нашей дружной команды? – Пес согласно завилял крендельком пушистого хвоста.

Я с трудом подняла его (тяжеловат ты, братец!) и прижала к себе. Ребята не трогались с места, с недоумением приглядываясь к моему новому приобретению.

– Вот только давайте обойдемся без комментариев! Вас, между прочим, с самого утра предупреждали о пополнении!

Вопреки ожиданиям, ребята не думали возражать – скорее уж напротив. Они с удовольствие гладили мохнатую спинку щенка и трепали его за ухом, за что были автоматически зачислены им в добрые приятели. Только Соломон недовольно ворчал:

– Как будто вам мало кота! Меня, кстати, тоже можете приголубить – хотя бы потому, что я уже принес немало пользы, а этот бездомный дворняжка пока еще ничего не сделал! И что ты в нем нашла?! – ревниво укорил он меня.