Вуду по-берендейски

Пришлось успокоить Соломона, выдав кучу комплиментов его уму, сообразительности и невероятному кошачьему обаянию.

– Между прочим, тот, кого ты неосмотрительно назвал дворняжкой, – представитель одной их самых редких, дорогих и благородных пород собак, – вступился за пса Рослав. – Королевский Страж обладает массой достоинств: умный, преданный, безжалостный к врагам хозяина. Завести такого непросто – щенок стоит баснословно дорого, а уж приобрести взрослого пса по средствам только очень богатому человеку, тому же Правителю асилков, к примеру. Откуда же он взялся здесь, в лесной глуши? Если только… Леля, ты, кажется, говорила о посетившем тебя ночью видении?

– А вот с этого момента, пожалуйста, поподробнее, – потребовал Иван.

Немного поломавшись – ах, да вы же сами не захотели меня слушать! – я все-таки пересказала сон с участием Лешего, а в конце не отказала себе в удовольствии и мстительно заявила, что мужчинам никогда не следует пренебрегать тем, что собирается им поведать (исключительно по доброте душевной!) умная женщина.

– Правда, Белолапый? – Я почесала щенка за ухом.

– Гау! – Повернув голову в мою сторону, пес коротко тявкнул в знак солидарности с новой подругой – он был совершенно доволен жизнью.

Ветерок за спинами наверстывал упущенное: играл с листвой, налетая порывами то на одно, то на другое дерево. Усиленно долбил по коре дерева дятел, щебетали птицы, наперебой пересказывая друг другу последние сплетни, – в лес вернулась жизнь. А через несколько шагов деревца расступились, и показалось мирное селение.

– Будто и не было кладбищенского триллера, – удивленно вздохнула я.

– Если бы не ты, Леля, не пройти бы нам через зачарованный лес, – отозвался Рослав.

Посчитав это шуткой (вроде бы ничего особенного не сделала – разве что поиграла немного, чтобы самой было не так страшно), я с улыбкой оглянулась на друга, но тот оставался серьезным.

– Мне Леший помог, – я попыталась скрыть смущение за отговоркой.

– Совету еще надо уметь последовать, преломив его в сознании под собственным углом зрения.

– Не перехвали мою сестренку, – засмеялся Иван. – А то зазнается и перестанет слушаться старших.

Но Рослав остался при своем мнении:

– Княжна Леля часто поступает так, будто на протяжении нескольких лет постигала древнюю науку образности под руководством Йогини-Матушки. Не стоит умалять ее заслуг, Иван – сегодня она с легкостью прогнала поселившееся в лесу мрачное наваждение. – Это было сказано с таким искренним уважением, что я от смущения покраснела, хотя получить похвалу от лучшего ученика Жрицы Огня было очень приятно.

– Спасибо на добром слове. Но, если мы что-то или кого-то прогнали, то сделали это вместе. – Иван скептически хмыкнул, но промолчал. – Только, пожалуйста, забудь до официальных церемоний мой пышный титул. Какая из меня княжна? – Я и в самом деле по-прежнему чувствовала себя обычной городской девчонкой, дочкой простой школьной учительницы. – Для близких друзей я – Лена или Дюймовочка, но если имя Леля нравится тебе больше, зови меня так, ладно?

Я протянула парню руку, и тот скрепил договор крепким мужским пожатием:

– Мне действительно по душе имя богини Весны и Молодости, – признался Рослав. – Славно, что оно досталось такой замечательной девушке.

– На этом обмен любезностями объявляю закрытым, – заявил Иван. – Мы ограничены во времени: сделаем короткий привал в Больших Горшках, порадовав местных жителей новостью, что лес свободен от кошмаров, и снова в путь.

* * *

Единственным местом, которое мы осчастливили своим посещением в Больших Горшках, стала харчевня «У Трындейки» – нас привлекло забавное название и необходимость запастись энергией, растраченной во время борьбы с кладбищенским «ужастиком».

Оказалось, Трындей из Малых Горошков приходился хозяйке родным братом, с которым они вместе содержали харчевню. Но его младшая сестра Параскева по большой любви вышла замуж и перебралась в соседнюю деревню, но окончательно с девичьей фамилией не рассталась, а использовала ее в названии собственного заведения «общепита» – как производную. Женщина внешне очень напоминала брата, да и говорливость была их фамильной чертой.

На радостях, что мы принесли весточку от родни, хозяйка уставила стол большими – что приятно порадовало изголодавшихся путников – порциями густых ароматных щей в приличных размеров глиняных горшках. Не были обделены вниманием и наши мохнатые спутники – каждый получил много сочного мяса и одну на двоих (но очень вместительную) миску с парным молоком. А узнав, что дорога через лес, соединявшая два селения, вновь стала безопасной – Ивану как-то удалось втиснуть это сообщение между ее монологами – хозяйка на радостях принесла нам крошечную, по ее словам (а на деле – двухлитровую), бутыль с вкуснейшей вишневой наливкой из личных запасов. Нас еще и покормили за счет заведения.