Введение в человечность (СИ)

— Да нет, ничего, — Наташа поняла, что забитые в глубину души чувства стремительно возвращаются. Подумаешь, вор! Не убийца ж, в самом-то деле, не маньяк какой! Что, если вор, полюбить его теперь нельзя? — Сумку свою забери.

— Да, черт с ней, с сумкой этой. Можешь все себе оставить. Пойдем куда-нибудь, а? В театр, например. А потом поужинаем.

Что было делать? Выгнать его — наступить на горло собственной песне, пойти в театр — себя перестанешь уважать. Да ну его, это самоуважение.

— В какой театр?

— В любой! С тобой, хоть в кукольный!

И рассмеялся, подлец.

— Ну что с тобой делать?…

И все закрутилось по новой.

Глава одиннадцатая, из которой многое становится более-менее ясным, но, отнюдь, не совсем понятным

Надо было дописывать дипломную работу, а Наташа не вылезала из кабаков.

Не было в Ленинграде ни одного мало-мальски приличного ресторана, где еще не знавали яркую парочку. «Валерик» растворился в прошлом. Его место занял Сайгак. И Наташе это нравилось.

Сайгак был любезен и груб, ласков и тверд, щедр и жесток. Наталья сама становилась похожей на него. Характером, естественно. И манерами. Рассорилась со всеми подружками, занятия начала прогуливать, дорогу в библиотеку забыла. И неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы Сайгак так же неожиданно, как и появился, не исчез.

Вовремя, надо сказать, он это сделал. Наташа учебу запустила окончательно и уже собиралась брать академический отпуск, когда к ним в деканат пришел «покупатель» из одного солидного и, в то же время, уникального научного учреждения.

Почти пять лет назад Наталья, когда уезжала из дома поступать на биологический факультет ленинградского университета, точно знала, что останется в городе своей мечты навсегда. Не представляля, правда, как. Но знала точно.

Набрав проходной балл при поступлении довольно легко, — сказывалась хорошая подготовка, — она уже решила, что дело в шляпе, но когда началась учеба… В общем, старшекурсники в общаге нарассказывали, что распределение после выпуска довольно жестокое, и удержаться в Ленинграде, особенно, если ты иногородний, практически нет возможности. Можно только на удачу уповать. Дело в том, что никто тебя не спрашивал, где ты хочешь работать. Выдавали с дипломом путевку в жизнь, и ехал по ней наш замечательный выпускник в лучшем случае к себе на родину, а в худшем… Об этом даже думать было страшно. В Ленинграде оставались или те, у кого родители какой-то вес имели, или прирожденные гении. Изредка удача улыбалась тем, кто нравился «кураторам» из исследовательских учреждений. Но таких счастливчиков на потоке оказывалось человека два-три, не больше.

И вот пришел однажды такой «добрый дядя» выбирать счастливцев с Наташиного курса. Девушка столкнулась с ним в дверях деканата, откуда выходила, написав заявление на академку. Мужичок выглядел не лучшим образом — на голове жиденькие белесые волосы, такого же цвета длинная неопрятная борода, красный нос алкоголика. Ростика мужичок был невыдающегося, зато глазки так и светились. Интеллектом… А вы чем подумали? Наташа ему приглянулась с первого взгляда.

Разумеется, Лев Макарович Тычков, а это был именно он, в деканате поинтересовался, на каком курсе учится вылетевшая из деканата и чуть не сбившая его с ног девица. Секретарша ему популярно все и объяснила.

Порывшись в анкетах скорее для отвода глаз, Тычков уже точно знал, что к нему в лабораторию попадет именно Наталья. На второго кандидата, которым оказалась Алена, выбор пал еще более случайно. Макарычу понравилась всего лишь улыбка девушки с фотографии. Решено было пригласить на следующий день кандидаток в деканат, заставить Наташу забрать заявление на академический отпуск, а также провести профилактико-воспитательную работу. Иными словами, жестко вразумить. Чтоб за учебу как следует взялась.

Наташа до встречи с Сайгаком уверенно шла на красный диплом, Алена тоже училась неплохо, так что подозрений выборе кандидатур возникнуть не должно. Главное, чтобы под конец учебы не расслабились.

Естественно, Наталья согласилась. Тем более, что Сайгак куда-то вновь пропал и, как оказалось, свободного времени, которое можно посвятить учебе, предостаточно. А шанс, может, единственный в жизни. У Алены вообще кавалера не было. Зото свободного времени…

Девушки подружились. Ставили вместе лабораторные опыты, ходили по библиотекам, вечера в общежитии просиживали за работой над дипломами. Короче, когда госэкзамены были сданы и защита дипломов состоялась, а красные гербовые корочки оказались на руках, подруги, не откладывая дел в долгий ящик, отправились на место будущей работы.

Лев Макарович Тычков в списках сотрудников института после известного происшествия уже не числился. Однако новый завлаб производил впечатление куда более приятное. В общем, судьба улыбнулась Наташе и Алене самой широкой и добродушной улыбкой, на которую только была способна.