Наиболее мощный вызов этому рационалистскому подходу к кресту бросил Ф. Д. Э. Шлейермахер, который настаивал на религиозной — в отличие от чисто нравственной — ценности смерти Христа. Христос не умер, чтобы создать или утвердить нравственную систему; Он пришел, чтобы утвердить в человеке главенство сознания Божьего. Шлейермахер утверждал, что искупление состоит в поощрении и поднятии естественного человеческого богосознания через "вхождение живого влияния Христа" Он приписывает Христу "абсолютно сильное богосознание". Оно обладает ассимилирующей силой такой интенсивности, что способно привести к искуплению человечества.
Ф. Д. Э. Шлейермахер, имеет в виду некую модель харизматического лидера, который способен передать людям свое мировоззрение с такой ясностью и силой, что слушатели не только его понимают, но оно захватывает их таким образом, что ведет к их преобразованию. Однако, она остается его идеей; он вводит в эту идею других, не жертвуя при этом своей уникальностью, так что она остается его видением: "Предположим теперь, что кто-то впервые объединяет естественно связанную группу в гражданское сообщество (в легендах содержится множество подобных рассказов); происходит то, что идея о государстве впервые приходит к нему в сознание, и захватывает его личность и естественно водворяется в ней. Затем он вводит в живое общение с этой идеей остальных. Он достигает этого посредством четкого доведения до их сознания неудовлетворительности их нынешнего состояния. Власть остается у основателя, который сформировал в них идею, являющуюся глубочайшим принципом его собственной жизни, и кто привел их к общению с этой жизнью".
Однако, это не экземпляризм в строгом смысле этого слова. При исследовании этого вопроса Шлейермахер использует два сложных немецких термина — Urbildlichkeit и Vorbildlichkeit, которые трудно поддаются переводу.
1. Urbildlichkeit можно перевести как "качество идеальности". С точки зрения Шлейермахера, Иисус Назарейский является идеалом человеческого богосознания, пределом человеческого почитания (Frommigkeif). Само по себе, это понятие представляется близко подходящим к рационалистскому понятию о нравственном примере. Шлейермахеру удается избежать этой близости двумя способами. Во — первых, он подчеркивает, что Иисус Назарейский является не просто нравственным примером, человеком, открывающим вечные нравственные истины. Он является единственным идеальным примером совершенно человеческого богосознания — религиозной, а не чисто нравственной или рациональной идеей. Во — вторых, как было отмечено выше, Христос обладает способностью сообщать это богосознание другим — качество, которое Шлейермахер обозначает термином Vorbildlichkeit.
2. Vorbildlichkeit можно перевести как "качество способности пробудить свой идеал в других". Иисус Назарейский является не просто подтверждением идеала; Он обладает способностью пробуждать это качество в других.
Исходя из этого взгляда Шлейермахер критикует существующие способы восприятия личности Христа. С точки зрения представителей Просвещения, Иисус Назарейский был лишь религиозным лидером человечества или, возможно, образцом религиозного или нравственного принципа. Как было отмечено выше, это не означает, что именно Иисус установил эти принципы или учения; их авторитет заключается в том, что они признаны созвучными рациональным идеям или ценностям. Авторитет Иисуса является, таким образом, производным или вторичным, в то время как авторитет разума является непосредственным и первичным. Шлейермахер называет это "эмпирическим" пониманием трудов Христа, которое "приписывает Христу искупительные действия, однако, эти действия считаются состоящими лишь в нашем совершенствовании, которое может иметь место лишь посредством учения и примера". Тем не менее, Шлейермахера часто представляли и продолжают представлять проповедующим взгляд на искупление, называемый "' Lebenserhohung" — некое нравственное возвышение жизни. Оказалось, что его характерные идеи могут получить чисто экземпляристское понимание, а не поставить его под сомнение.
Наиболее яркое утверждение экзепляристского подхода в Англии можно найти в Бемптонских лекциях за 1915 г. известного модерниста Гастингса Решдолла. В этих лекциях Г. Решдолл подверг сильным нападкам традиционные подходы к искуплению. Согласно его утверждению единственным пониманием креста, соответствующим нуждам современности, является то, которое связано с именем средневекового автора Пьера Абеляра: "Ранний символ веры Церкви гласит: "Нет среди людей другого имени, которым мы можем спастись" можно истолковать следующим образом: "Нет у людей другого идеала, с помощью которого мы можем спастись, кроме нравственного идеала, преподанного нам Христом Своим словом и Своей жизнью и смертью".