Введение в христианское богословие

Таким образом, благая весть связана с конкретной ситуацией своих слушателей — иными словами, она ориентирована на адресата. Если считать, что какая-либо одна из следующих моделей полностью охватывает христианское понимание спасения, это приведет к существенно усеченной и сокращенной вести. Ниже мы рассмотрим составляющие этого понимания и укажем на ситуации, в которых те или иные из них оказывались наиболее подходящими. Следует, однако, осознать, что можно легко найти примеры наибольшей применимости и других составляющих — например, спасения как нравственного совершенствования или избавления от мимолетности этого мира.

Обожествление

"Бог стал человеком, чтобы люди могли стать Богом". Этот богословское положение можно разглядеть в основе большей части сотериологических построений восточной ветви христианства, как в святоотеческий период, так и в современном греческом и русском богословии. Как видно из цитаты, существует прочная связь между доктриной о воплощении и таким пониманием спасения. С точки зрения Афанасия Великого, спасение состоит в том, что человечек участвует в бытии Божьем. Через воплощение человечество наделяется божественным Логосом. Исходя из предпосылки о некой всеобщности человеческой природы Афанасий Великий приходит к выводу о том, что Логос принял не конкретное человеческое обличие Иисуса Христа, а человеческую природу в целом. Вследствие этого, все люди могут участвовать в обожествлении, являющемся результатом воплощения. Человеческая природа была сотворена с целью участия в бытии Божьем; через сошествие Логоса эта способность окончательно реализуется.

Следует провести разграничение между понятиями "стать Богом" (theosis) и "стать как Бог" (homoiosis theof). Первое, связанное с александрийской школой, рассматривает обожествление как союз с сущностью Божьей; второе, связанное с антиохийской школой, понимает взаимоотношения верующего с Богом как участие в божественном, часто воспринимаемое как нравственное совершенствование. Различия между этими подходами довольно тонкие и отражают христологические взгляды в значительной степени отличные друг от друга.

Праведность в глазах Божьих

"Как могу я найти милостивого Бога?" — этот вопрос Лютера звучит на протяжении веков для тех, кто разделяет его убеждение в том, что грешники не могут встретить одобрение в глазах праведного Бога. С точки зрения Лютера, вопрос о спасении связан с вопросом о том, как грешные люди могут достичь праведности, которая позволит им находится в присутствии Бога. Этот вопрос ни в коей мере не устарел, о чем свидетельствуют слова К. С. Льюиса, сказанные им в "Просто христианство": "В моменты просвещения я не просто не считаю себя хорошим человеком: я знаю, что я очень плохой человек. С ужасом и отвращением смотрю я на некоторые вещи, которые делаю". Такие мысли естественно привели к использованию юридических или судебных терминов в связи с вопросом об оправдании. С точки зрения Лютера, Евангелие предлагало верующим оправдывающую праведность — праведность, которая может защитить их от осуждения и позволить находиться в присутствии Бога.

Подобные взгляды получили дальнейшее развитие в позднейшем ортодоксальном протестантизме и получили широкое распространение в популярной христианской литературе и гимнах. Во времена, когда угроза божественного наказания воспринималась достаточно серьезно (свидетельством этому являются страстные проповеди на эту тему Джонатана Эдвардса), идея об избавлении от осуждения за грехи, заняла важнейшее место в благовестии. С особой силой это стремление к праведности в глазах Божьих выражено в гимне Чарльза Уэсли "Может ли это быть?", последний стих которого включает следующие слова:

Я осужденья не страшусь,

Иисус и все, что в Нем — мое.

Я Им живу, Его держусь,

Он — хлеб мой и мое питье.

Подлинное человеческое существование

Возникновение экзистенциализма возобновило интерес к подлинному человеческому существованию (см. раздел "Религиозный опыт в гл.6). Протестуя против дегуманизирующей тенденции рассматривать людей как объекты, лишенные какого-либо субъективного существования, экзистенциализм требовал обратить внимание на внутреннюю жизнь отдельного человека. Разграничение, проведенное Мартином Хайдеггером между "подлинной экзистенцией" и "неподлинной экзистенцией", представляло собой важное утверждение биполярной структуры человеческого существования. Были открыты два возможные пути. Разрабатывая этот подход, Рудольф Бультманн утверждал, что Новый Завет говорит о двух возможных способах человеческого существования: подлинное или искупленное существование, характеризуемое верой в Бога, и неподлинное существование, характеризуемое скованностью преходящего материального порядка. С точки зрения Бультмана, Христос через керигму сделал возможным и доступным подлинное существование.