Вверх тормашками в наоборот-2 (СИ)

– Прорицатели не повторяют своих слов. Иначе они перестают действовать, – это Росса подаёт голос.

– Там что-то было, было! Какое-то направление – я помню!

Небесная в отчаянии, не может успокоиться. Инда слышит толчок внутри и невольно открывает рот:

– Не шагнуть налево, не оступиться,

Не свернуть, не вырваться, не очнуться.

Будет ночь бесконечно длиться,

Если хочешь верить и обмануться.

У костра становится тихо, только поленья потрескивают. Девчонка звучно щёлкает пальцами.

– Точняк! Вот оно, то самое! Ай да Инда, ай да молодец!

Ей становится душно от глаз, что смотрят на неё, хочется спрятаться, стать незаметной.

– Не свернуть налево! – выкрикивает Небесная. – Это значит, что тварь появится справа от отметины в следующий раз!

Понимающие, но сомневающиеся взгляды.

– Другого выхода у нас нет, – подаёт голос Геллан.

– Ну почему же? – искрится насмешкой кровочмак. – У нас всегда есть последний шанс – самая последняя отметина, если не угадаем очерёдность.

– Думаю, до этого не дойдёт, – хмурит брови Ренн. – всем спать, – неожиданно командует маг. И никто не возражает, разбредаются молча. Только Инда не шевелится. Не хочется уходить от костра. Рядом неожиданно появляется горячее плечо Раграсса. Говорили, у мохнаток тела горячее, чем у людей. Теперь и она это знает. Он молчит. Она тоже. Просто склоняет голову на его плечо, затаивая дыхание. Но Раграсс не отталкивает её, и Инда облегчённо переводит дух. Глаза закрываются сами по себе. Как хорошо, оказывается, когда рядом кто-то надёжный и можно ничего не бояться.

Дара

Мы сидели в засаде уже третью ночь. Торчали до рассвета над золотым лучом, а потом возвращались на рыночную площадь – молчаливые, уставшие, измочаленные. Ели, не ощущая вкуса еды, и валились спать. Геллан пытался ворчать и давить, чтобы мы с Милой перестали за ними таскаться, но я только молча крутила фиги в карманах и не велась на его бурчание.

Три долбанных дня мы замирали, ожидая, что появится новая жертва – там, где мы её не караулили, но ничего не случалось. Все эти дни я кормила Айболита, как на убой: Пайэль и Сильвэй исправно носили крыс, кур и прочую мелкую живность. Я не задавалась вопросами, где они добывали домашних животных – мне было всё равно. Я только знала: кровочмаку нужны силы.

Коты и финист неизменно таскались с нами на вылазки. Сильвэй – понятно. Он там, где Геллан, но Пайэль – этот жирный избалованный Алестой котяра – вот где парадокс. Но я и этому не удивлялась. Внутри всё притупилось, горело только одно желание – поймать золотую тварь.

Сразу же после неудачи опять явились стражники. Геллан и Сандр ездили в замок к властительнице – сами, без меня. Видимо, старая ведьма брызгала слюной. Оба стакера молчали о втором визите, но всё понятно и без слов.

И вот мы снова сидим, ждём с моря погоды. Девять мрачных идиотов, два кота и финист. Холодно так, что трудно не клацать зубами. Мила похожа на мешок – мы укутали её одеялами и, может, только ей сносно, животным да мохнаткам – этих, кажись, вообще морозы не тревожат. Впрочем, Пайэль постоянно сидит у меня под плащом. Греет или греется – не понять, но с ним уютнее, что ли.

Самое тяжёлое – не уснуть. Миг – и я закрываю глаза, проваливаюсь, утыкаясь носом в плащ. Поэтому пропускаю момент, когда всё меняется.

Вначале стих ветер, что выл как пёс и кружил в танце позёмку. Тишь навевала дремоту, и я отключилась. Затем заколыхался воздух – заходил ходуном, как меха огромной гармошки. Я открыла глаза, почувствовав толчок.

Мила уже освободилась от вороха одеял. Рядом нехорошо улыбался кровочмак – гаденькой такой ухмылкой. Геллан, Сандр и мохнатки застыли. Инда и Ренн почему-то держались за руки. Пайэль скользнул из-под плаща и бесшумно приземлился рядом. Шерсть дыбом, клыки наружу – жуть. Тиная не видно.

В воздухе, разгораясь, появилось сиянье – слабое тусклое свечение, как от лампочки маленького накала.  Неожиданно ярко вспыхнул золотом траурный луч, возле которого мы сидели. Я невольно заслонила глаза рукой.

По лучу, спотыкаясь, медленно брёл человек – одинокая фигура, нескладная и худая. Шёл прямо на нас.  Ближе и ближе. Невозможно оторвать глаз. Бледное лицо, клок волос падает на глаза. Выпирающие скулы, костлявый подбородок и улыбка – нежная, застенчивая, мягкая. Мальчишка. Лет пятнадцать-шестнадцать, как и мне.

Резкий крик разрывает воздух, как удар, я успеваю только моргнуть, как вперёд кидаются полуволк и полуросомаха

– Сзади! – на высокой ноте кричит Инда, запрокинув голову к небу. Чувствует, наверное.

Геллан поднимается с колен одним движением, одновременно доставая меч из-за спины. Сандр в прыжке разворачивается – красиво и гибко. В его руках – лук. Стрела летит с характерным звоном. Мы с Милой продолжаем сидеть истуканами. Я только глазами хлопаю, а малышка дрожит, смежив веки.

– Не выплёскивайся, помни! – кричит Айболит, и я вижу, как Мила чуть заметно кивает. По ходу, тут все знают, что делать, одна я – бесполезное бревно.