Вверх тормашками в наоборот-2

– Не совсем. Скорее – идеальные воины, что исполнят любой приказ.

Геллан переглядывается с Сандром. Улыбчивый стакер едва заметно кивает: они поняли друг друга. Почти то же самое делали и с пойманными стакерами охотники.

– Нет эмоций, нет жалости, нет привязанностей. Родную мать убьют без сожаления, – продолжает кровочмак. – Бучка подъедала их постепенно. Эти, – Айбин указал пальцем на живые памятники, – не будут ничего помнить, но постепенно приспособятся. А эти трое… вряд ли им стоит оживать. Малейший щелчок хозяина – и они перережут глотки половине Виттенгара, пока город будет мирно спать. Им никогда не стать прежними. Или хотя бы людьми. Я бы посоветовал остановить им сердце.

– Нет! – вскрикнула Дара. – Мы их нашли, отдадим властительнице, расскажем, а уж она пусть делает с ними, что хочет.

– И то так, – соглашается кровочмак.

Они оставили у тел Раграсса, Айбина, Дреда и Ренна. Забрали с собою Инду, Алесту и очухавшихся и отправились в город.

– Девушки сами дойдут до рыночной площади, а мы прямиком к ведьме виттенгарской, – заявила Дара. – Да, я передумала. Я с вами.

Ни Геллан, ни Сандр не возразили.

Замковые ворота им открыли сразу же, когда увидели трёх пропавших горожан.

Ёраллия встречала их на троне. Даже не встала навстречу.

– Вы поймали её! – сверкала глазами, как звёздами.

– Её больше нет, – уклончиво ответил Геллан. – Ты знала про диэрру, Ёраллия.

Сказал без обиняков, не желая осторожничать. По дрожанию ресниц и набежавшей на лицо тени он понял, что не ошибся.

– Ты знала и подставила под удар весь город. Если бы хлынули первозданные, ты погубила бы не только свой оплот, но и посеяла бы хаос на многие вёрсты вокруг. И кто знает, чем бы это закончилось. Знай же, бездушная властительница: твари больше нет, но она призвана тем, кто накладывал на твой город диэрру. Она забирала мужчин, чтобы сделать из них идеальных воинов, что убивают без жалости. Трое и мальчишка вернутся в семьи. Двадцать начнут жизнь сначала, не помня имён и родных. Трое потеряны навсегда. Идеальные убийцы, что по приказу того, кто их создал, уничтожат город или тебя. Или всех сразу. Все живы, и только тебе решать, что ты будешь делать с ними. Твои горожане на свалке. С моими людьми. Мы уезжаем сегодня. И любой, кто встанет на нашем пути, пожалеет об этом.

Он говорил властно и холодно. Как властитель с властительницей. Ёраллия чувствовала это и не смела возражать.

– Ты получишь всё, что я обещала, – важно каркнула старая ведьма, наверное, красуясь твёрдостью своего слова.

– Можешь всё обещанное оставить себе, – с издёвкой склонил он голову и, взяв Дару за локоть, пошёл прочь. Рядом вышагивал Сандр, что, не выходя из замка, возмутительно насвистывал какую-то похабную песенку.

Их не тронули и не остановили. Пока дожидались возвращения оставшихся на свалке, Ёраллия прислала обещанный воз с добром и монетами в придачу. Геллан не хотел ничего брать, но деловитая Росса хмыкнула и, распихивая добро и скарб по возам, проворчала:

– Дают – бери, бьют – беги.

Дара почему-то странно посмотрела на лендру и хихикнула.

Пока ехали по улицам, город ожил. Весть об избавлении от напасти и возвращении мужчин разнеслась со скоростью пожара.

Толпа двигалась за ними вслед. Молча, как похоронная процессия.

– Что-то лица у них нерадостные. Злобные даже, я бы сказала, – процедила Дара, оглядывая горожан.

– А я вам говорю, это их рук дело! – закричал кто-то со знанием дела. Местный умелец разжигать бойни. Не простой скандалист со слабыми нервами, а хорошо выдрессированный интриган – Геллан знал это точно, как то, что солнце встаёт по утрам.

Толпа колыхнулась, защебетала, заволновалась, загудела на разные лады. Вслед понеслись выкрики, обвинения, версии их вины – одна смешнее другой.

– У-у-у-у, – хохотнул Сандр, – веселуха! Сейчас начнётся. Брат стакер, как думаешь, доедем мы до ворот без приключений? Может, поспорим?

– А вон и вынюхиватель ихний! – заорал басом пузатый детина с неопрятной щетиной и красными от возлияний глазами. – Бродил тут нонче, вынюхивал, выспрашивал! – тыкал толстым пальцем в Сандра, что трусил на мерине в хвосте их каравана вместе с Гелланом.

Сандр приподнялся в стременах – гибкий, как хлыст, ловкий, как дикое животное. Обернулся на толпу, сверкнув весёлым глазом и белоснежной улыбкой. Чёлка упала ему на левый глаз. Он небрежно сдул прядь и проорал:

– Неповторимый трюк только для почтенных горожан гостеприимного Виттенгара!

Левой рукой он выхватил из поясного кошеля карту, швырнул её через правое плечо. Толпа, колыхнувшись, отпрянула. Молниеносно Сандр приложил к правому плечу лук наоборот, выхватил стрелу и, дёрнув тетиву, как струну, отправил её в полёт не глядя.

Стрела пробила карту и припечатала её к деревянной табличке трактира, который они проехали несколько шагов назад. Геллан следил за акробатическим действом и чувствовал, как расплываются в улыбке губы. Удовлетворённо хмыкнул, когда понял, что горожане продолжают панически пятиться, с ужасом поглядывая на пришпиленную стрелой карту.

– Что там, брат Геллан? – спросил Сандр, продолжая лучезарно улыбаться.