Вы – чародей. Пособие по выживанию в средневековой Англии

Райан продолжал ухмыляться, покачивая головой, – похоже, не хотел вступать в спор со мной. Конечно же, такому честному копу чрезвычайно трудно допустить, чтобы столь вопиющая ложь осталась неразоблаченной.

Все же в этом деле он совершенствуется, судя по тому, как мужественно удержал язык за зубами. Однако сейчас мне не снисходительность от него требуется, а кое-что другое. Поэтому я нажал посильнее.

– Это я уговорил его стать воином, – сказал я Эальстану. – Без моей помощи ему бы нипочем не пройти обучение.

– Джонни, хватит, – рассердился Райан. – Знаешь же, что я не могу этого стерпеть.

Я устремил на него невинный взгляд.

– Джонни мошенник, – заявил Райан во всеуслышание. – Правда, в моей команде все преступники…

– Мы встали на путь исправления! – воскликнул один из разбойников. – Ты же сам этого потребовал, помнишь?

– Верно, – кивнул Райан. – Как видите, я не имею ничего против людей, волею обстоятельств вынужденных заняться столь предосудительным промыслом. Но Джонни занялся им по собственному почину. Вам следует знать, что он прислуживал Ульрику.

Я пожал плечами, глядя в сторону с таким видом, будто мне все равно. Сидевшие у костра на мгновение умолкли. И тут Сефауинн – вот же молодчина! – задала именно тот вопрос, которого я ждал:

– Так каков же он по натуре?

– Джонни… – Райан заколебался.

– Джонни по натуре достаточно хорош, чтобы Джен выбрала его, – сухо произнес я.

Конечно, неприятно упоминать ее в такой ситуации, но ведь она мертва, и ей все равно. А пронять Райана можно только так.

Он вздохнул и заговорил:

– Джонни хронический неудачник. Ему с рождения не везет: за что ни брался, все проваливал. Не был он великим воином, а был мошенником. Один-единственный раз я поверил, что из него все-таки выйдет толк, но вскоре выяснилось, что он встал на кривую дорожку. В моей стране многие щедро платят за возможность посмотреть, как мужчины дерутся друг с другом, и заключить пари на исход поединка. Джонни не оправдывал их доверия. Он специально проигрывал бой, а его дружки ставили против него. И проигрывал он так часто, что в конце концов исчезли желающие смотреть на его бои. К тому же жульничество не принесло ему богатства – все забрал Ульрик.

Его слова жалили. Но я хотел, чтобы они прозвучали. Я намеренно провоцировал Райана.

– Джонни тянул деньги из знакомых, – продолжал Райан. – Не упускал возможности выклянчить их у меня. Он со всеми испортил отношения. Родители уехали от него, сестра не желает общаться – он слишком много ей задолжал. Рядом с ним находиться невыгодно…

А вот это уже лишнее. Пожалуй, впредь не следует упоминать Джен при…

– А еще, – воздел руки Райан, – Джонни всегда следит за мной и пытается подражать. Чем бы я ни занялся, он тут как тут. Я собираюсь пойти в художественную школу – он поступает туда раньше. Я выпускаюсь из полицейской академии? Через неделю он уже там. Стоит обмолвиться при нем, что мне понравилась девушка, и в тот же вечер он приглашает ее на свидание. Я отправляюсь в альтернативное измерение – а он, черт бы его побрал, уже и сюда пролез.

Я опешил под шквалом упреков. Неужели Райан и впрямь держит на меня зуб? Причем уже давно? В его глазах я полный ноль, никчемный захребетник, который только мешает жить…

Конечно, я не удивился. В глубине души всегда знал, как он ко мне относится. Оказывается, быть никем, ничего о себе не помнить приятнее, чем быть самим собой.

Но слышать, как о тебе рассказывают другим…

И не кто-нибудь рассказывает, а Райан…

Я повернулся и двинулся в темноту. Но ушел недалеко – просто не хотел никого видеть. Или докучать им своим присутствием.

А может, я просто-напросто трус?

Я уселся, прислонившись спиной к каменной глыбе. Должно быть, Райан сейчас ужасно переживает… Да ну его к черту! Я испортил ему день – тем, что заставил его испортить мой.

Я стукнул затылком по камню и медленно выдохнул. Потом выключил ночное зрение и открыл глаза. Это позволило мне смотреть в черный лес и видеть ночь, эту странную темноту – живую, неприрученную. Никогда я не бывал в такой девственной мгле, пока не перебрался сюда.

Чащоба не спала, стонали ее ветви, шептались листья. В подлеске и кронах шуршала невидимая живность. Между деревьями задувал ветер, прохладный, зато бодрящий. А запахи… Пахло землей и листвой, стоялой водой и туманом.

И вдруг поблизости задвигались, затрепетали тени. Это что, игра воображения? Или нечто большее? Кажется, я даже различаю силуэты…

– А можно мне с вами? – шепотом обратился я к ним. – Охота мне стать невидимкой. Потому-то и пришел сюда.

Тени рывком приблизились. Когда я смотрел на лес со стороны, эти сверхъестественные силуэты пугали. Здесь же они выглядели не столько агрессивными, сколько любопытными. Задержавшись ненадолго возле меня, один за другим скрывались во мраке, среди стволов и ветвей.

– Твое присутствие мучительно для них, – произнес в моем ухе голос, похожий на шелест опадающих осенних листьев.

– И для них тоже? – спросил я.