Выбор

- По приезду же сюда, вместо благодарности за то, что нашими стараниями ему в руки перед выборами окружного судьи плывет практически гарантия избрания - господин прокурор по-прежнему создаёт нам помехи своими сарказмом и скептицизмом. Создаётся впечатление, что Джон Гилберт Вайнант напрасно так хорошо о вас отзывался перед Президентом Гардингом и лично Генеральным прокурором Палмером. Он ошибся, господин пока ещё окружной прокурор и ещё отнюдь не окружной судья?

Вот оно. Черный момент настал. Точки над ''и'' должны быть расставлены здесь и сейчас, как видно, разговора в холле ''Ройяла'' оказалось недостаточно. И пока Мейсон собирается с силами и мыслями для достойной отповеди, я просто кладу на стол простую карточку плотного картона. Уже открывший было рот Мейсон остановился, все посмотрели на меня. Я же скучным голосом спросил Стэнтона.

- У вас ведь есть тут телефон, не правда ли?

- Конечно, на стойке администратора, к вашим услугам.

Беру карточку двумя пальцами и показываю ее Мейсону. Внятно и медленно произношу, подавшись вперёд, по лицам Гила и Рейли вижу, что Калеб сказал мне правду - они ничего не знали.

- Здесь прямой номер в приемную Уоррена Гардинга, мистер Мейсон. Используя вашу терминологию, ''пока ещё президента США''. Что мне ему сообщить, господин прокурор? Что пока ещё губернатор штата Нью-Гэмпшир действительно ошибся касательно вас? Или...

Молчание. Рейли и Гилберт не сводят с меня глаз. В них вижу только один вопрос - почему я? Мысленно усмехнулся, я знаю Калеба Вайнанта только несколько дней, а вы - годы. Ты, Гилберт, друг и жених его дочери, ты завоевал ее ледяное сердце. И не понял простого - я смог на глазах у всех убить человека, защищая свою женщину, своего ребенка, всех нас. В глазах Калеба - это лучшая рекомендация. Плюс добавим сюда и толику его жизненного цинизма - я пока темная лошадка, меня почти никто не знает. Тем ошеломительней будет эффект. Так и вышло. У Рейли и Гила хватило ума промолчать, не размывая словами результат произнесенного, не мешая Мейсону обдумать услышанное. Он откинулся на спинку кресла, и негромко буркнул, покосившись на своих помощников, явно неуютно себя почувствовавших среди нашей развеселой компании, как оказалось, могущей прямо сейчас похоронить их одним телефонным звонком. Похоронить. Или возвысить.

- Прошу меня простить, господа. - он не удержался и поморщился при этих словах, - не скрою, я считал, что вы здесь не столько для поисков убийцы, сколько для сокрытия его следов. Как, почему? Я не знал, но рассчитывал это понять. Просьба Калеба Вайнанта, его обещание помочь мне с выборами? Это говорило в вашу пользу, я знаком с ним почти десять лет. Но вся ваша компания... Я читал статью о вас, мистер Клайд Грифитс. О вашей загадочной и скандальной истории, она удивила меня ещё тогда, а теперь... Вас чуть не линчевали ирландцы, вы выдержали осаду в Ликурге... Теперь выясняется, что вы убили там человека. Нет, не перебивайте!

Мейсон поднял руку, останавливая меня. На его лице пляшут глубокие тени от причудливо танцующего пламени камина, вместо глаз - темные поблескивающие провалы.

- А спустя день вы появляетесь здесь, в очень странной компании. Группа доверенных агентов Калеба Вайнанта, которых он бы послал только с очень важным для него лично делом. Поверьте, он далек от любой благотворительности и всегда действует во благо своей семьи, он и его брат. Гилберт Грифитс, эгоизм и замкнутость которого весьма широко известны. Да, это так, молодой человек, и не сверкайте на меня глазами! Его таинственный двоюродный брат, внезапное появление и возвышение которого само по себе - загадка. Был безвестный ничтожный бедный родственник, и вдруг - в центре событий. А вы что не сверкаете на меня глазами, а?

Я подчёркнуто спокойно налил себе яблочного сока из стоящего на столе графина и приподнял стакан, приветствуя его. Мейсон усмехнулся, продолжая. Мы слушаем.