Выбор Донбасса

— Да, я поверил. Как не верить? Там ад был! «Град» шёл, мины, и днём и ночью — взрывы! Почти вся техника наша выгорела, поля урожайные сгорели, рядом деревья — как траву косой скосили. Я когда разок ходил в посадки, с дерева посмотрел на наши позиции, а там — лунный пейзаж, прям как на картинке в книжке по астрономии. Раненых много было, и трупов несколько. Мы их по первой в морозильники снесли, ну, в такие, для хранения мороженого.

— Командир, может надо Шрайбикуса с камерой вызвать? Пускай снимет этого астронома! Потом пригодится, — опомнился начальник штаба.

— Не надо. Коля — он солдат. Что с него взять? Будем его завтра обменивать, или отпустим. Пусть спокойно живёт, — обернулся командир к начальнику штаба. — А если будет видео, то оно обязательно где-нибудь когда-нибудь всплывёт. Не надо. Нормальный Коля парень.

— Принял, — немного обиженно расслабился начальник штаба. — А ты, давай, не умничай, продолжай, — крикнул он пленнику.

— Ага. Мы–то ваших не видели, так, палили по посадке, в поле. А оттуда снаряды! Они как метеориты. Страшно! Один день утром смотрю: небо горит. Потом земля горит. Мы втроём вылезли из блиндажа, и сразу снаряды прилетели. Со свистом. Взорвались. Подбросило меня взрывной волной метра на три. Очнулся, пополз, смотрю: блиндаж разрушен, рядом нет никого. А я цел. Ага, думаю, в рубашке родился. Посмотрел назад, понял, что в зданиях делать больше нечего, там всё горело, дым столбом, взрывы! Решил в посёлок надо, в тылы, и в сторону посадки побежал. Без оружия. Патронов уже не было, а автомат в блиндаже завалило. Документы там же в сумке остались. Шёл, днём спрятался в кустарнике, вечером шёл. В посёлок сунулся, смотрю: БМП по улице летит, а за ним — второй, и на антенне флаг десантный. Обрадовался, побежал наперерез через огород. Хорошо, другой флаг заметил, полосатый. Упал сразу, спрятался. Нашёл копанку за посёлком, заныкался там, уснул. Сколько там просидел — не знаю. А как вышел, прямо на вашего этого «шкафа», лицом к лицу. Всё. Он меня и принял. Обыскал, шапочку мне свою одел, на глаза опустил, и сразу сюда привёл. Быстро так. А я иду и понимаю, что ваши побеждают, и наших там на позициях — уже нет. И что будет? Но не убьёте же? Я никого не убивал.

— Не убьём. А твоих, действительно, поблизости нет, — констатировал командир. — В любую сторону на двадцать километров. А ты как хотел? Солдаты, автомат в руках державшие только на присяге, не сделавшие за время службы ни одного выстрела и вместо изучения боевой техники заборы и траву красившие, воевать качественно — априори не могут. Согласен?

Коля разочарованно кивнул головой.

— Сколько ваших в тот день оставалось на позициях, знаешь? Сколько техники? Какое вооружение? Сколько боеприпасов? Какие подразделения? Командиры кто? Откуда? Фамилии? Позывные? Координаты? Вспоминай, — поднажал командир.

Пленник назвал фамилии и позывные некоторых командиров.

— Не врёт, — подал голос начальник разведки. — Хотя и не всех называет.

— Да, я не вру, — радостно согласился десантник. — Чего врать? Мертвы, я думаю, все. И кого знал, и кого не знал. А техника вся ещё при мне сгорела.

— Вот то-то и оно! Ты дальше делать что думаешь? Мы тебя обменяем, а ты снова — под ружьё и по нам же стрелять пойдёшь. А если откажешься, тебя под суд? Так?

— Ни, ни шиша не так, — в знак протеста Коля яростно затряс головой. — Не пойду.

— Ладно, устал я, — командир, с противным скрежетом отодвинув стул от стола, встал.

— С ним — что? — строго уточнил начальник разведки.

— Его Доктору покажите, пусть внимательно осмотрит, если надо — подлечит. Потом дайте ему возможность помыться как следует. Покормите. И пусть отдыхает. Завтра должен быть готов к обмену. У меня есть мысли. Посмотрим, как реализовать.

— Есть, понял, — подавляя сонливость, ответил начальник разведки. — Меня бы самого кто покормил.

— Давай, Коля, до завтра! Завтра увидимся. И не переживай, я тебе сказал — обменяю, значит — обменяю, — командир вышел из комнаты.

Утром за пленником пришёл Принц и, не дав возможности сходить в туалет и умыться, тычками и угрозами повёл его к машине, гружёной ранеными. Грузовик, кузов которого был обтянут тентом, матерился и стонал пятью-шестью невидимыми голосами. Коля, услышав очередную тираду в адрес президента Украины и его армии, внутренне напрягся, ему стало не по себе, ведь он понимал свою возможную причастность к страданиям этих несчастных людей.

По дороге Принц, выполняя приказ начальника разведки, снял с Коли китель, шеврон которого выдавал принадлежность парня к украинской армии. Китель он запихал в кабину под водительское сиденье.

— Лезь вон, в кабину, на пассажирское, — буркнул Принц пленнику, но через секунду сам же его остановил и отправил в кузов. — Там тебе самое место!

Желание посадить Колю к себе в кабину отпало по причине буйного нрава самого Принца. Лучше в кабине поедет Доктор, решил он, Колян целее будет.