Выбор Евы

Скрывшись в доме, вернулся через несколько мгновений. Сунул в грудь заказчику комок шерсти. Ди рефлекторно взял. Дверь закрылась, и послышался скрип задвигаемого засова. Молодой разведчик развернул комок. Старая-престарая шапка с местами вытертым мехом, и даже не понятно чьим. Её мог носить как дед, так и прадед, а могли сшить ещё и первые поселенцы.

Ди, недолго думая, нахлобучил шапку, приспустил штаны и начал поливать дверь одёжников. Справившись, осмотрел собственное творение.

«Теперь кто-нибудь обязательно грохнется!» — удовлетворённо подумал он, всем сердцем желая, чтоб упал именно глава семьи.

* * *

Зайрик долго занимался тем, что чистил и смазывал ружьё.

— Что, идти никуда не хочется? — участливо поинтересовался Гтирер.

— А ты как думаешь?! — рыкнул средний брат. — Я, по-твоему, только и мечтал, что куда-нибудь сходить? Почему вообще я?! Почему не Бримо, ни Траан, ни Ди, в конце концов?

— Потому что это твоя работа! — твёрдо сказал старший разведчик. — Хочешь, не хочешь, а делать её тебе. И если ты её не любишь, то это твои проблемы. Значит, живёшь ты зря.

— Зря, да? — исподлобья взглянул на него Зайрик. — Балахон свой дашь?

Гтирер, когда-то за выполнение «щекотливого» задания от судей получил две шкуры зверей. Он мог сшить себе тёплую одежду и ходить гоголем, но вместо этого Тири смастерила ему балахон с двойным слоем меха. А если учесть, что мех зверей был очень тёплый, то двойной слой не позволял замёрзнуть человеку в этом балахоне даже ночью.

— Нет, — Гтирер принял «упор лёжа» и начал отжиматься. — Не дам.

— Послушай, я могу задержаться, — попробовал надавить на жалость средний брат. — Ведь в твоём балахоне и ночь не страшна. Он мне, как сам понимаешь, сейчас позарез!

— А… — отжался старший разведчик. — Чего ж ты… — ещё раз. — Тогда дома… Сидишь… Ночь… Ждёшь?

— Балахон дашь?

— Нет.

— Тебе для брата жалко? — Зайрик закончил возиться с ружьём, вставил патроны и закрыл стволы.

— Нет, — Гтирер сделал паузу в отжиманиях и посмотрел на среднего брата. — Просто, утеплить тебе балахон — работа для твоей жены. Каков ты, такова и твоя женщина. Чем же я тогда могу помочь?

После вновь начал отжиматься. Зайрик покраснел, потом побледнел.

— Ты хуже зверей, — прошептал средний брат.

— Нет, я не хуже, — Гтирер опять сделал паузу и посмотрел на него. — Я сильнее.

— Одно другому не мешает.

6

После ухода Зайрика, Гтирер отправился к судьям. Дверь вновь открыла Сия. В этот раз она явно не ожидала прихода разведчика. На её лице перемешались озабоченность и вселенская грусть. Но стоило ей поднять глаза на гостя, как улыбка появилась на губах, а в глазах заплясали искорки. От разведчика не скрылись две ссадины на её лице.

— Здравствуй, Гтирер! — проворковала Сия. — Очень приятно тебя видеть!

— Привет. К отцу проводишь?

Он хотел спросить, где дочь судьи заработала такие украшения лица, но в последний момент передумал.

— Ты прям сегодня так свеж и бодр! — пригласила его в дом Сия. — Я несколько раз видела, как ты по утрам всякие упражнения делаешь. Разминка, да?

Она провела его через жилую часть дома, где несколько детей играли черепами зверей, да женщина, присматривая за ними, рукодельничала за столом.

— Она самая, — буркнул Гтирер.

— А научишь меня? — заискивающим взглядом посмотрела на него дочь главного судьи.

В третьей части дома, за столом, где обычно проходил Совет, водя рукой над свечой, размышлял Дидли.

— Гтирер? — выплыл он из дум. — Какие-то новости?

— Какие могут быть новости, когда я ещё ничего и не начал делать?! — хмыкнул разведчик.

Он сел на стул и вытянул ноги под стол.

— Тогда… — настороженно посмотрел на гостя судья. — Чем обязан? — он сложил руки перед собой, всем видом показывая, что готов внимательно слушать.

Гтирер усмехнулся. Слишком усердно старик делал вид, будто даже не догадывался для чего пришёл гость.

— Мне надо осмотреть место кражи, но перед тем ещё и расспросить, как…

— Что?! — лицо Дидли вытянулось, повернувшись, он поглядел на закрытый люк. — Ты хочешь осмотреть эту комнату?! — переспросил он, будто в первый раз плохо услышал. — Ты хоть понимаешь, о чём говоришь?

Гтирер почувствовал, как в душе закипает злость. Он закрыл глаза и досчитал до десяти.

— Я прекрасно понимаю, о чём говорю, а вот ты, как мне кажется, не очень. Причём второй раз!

Дидли покраснел. Не привык главный судья, что с ним так разговаривают.

— Послушай, — Гтиреру надоело это представление. — Ты мне можешь быть полезен, а можешь быть бесполезен. От этого зависит, найду я твой медальон или не найду. Выбор у вас невелик. Потому советую…

— Запомни, то, что я сейчас скажу, — тихо сказал Дидли. — Хорошенько запомни, глава семьи. Хорошо живёт тот, кто не спрашивает, чем судьи могут быть ему полезны, а спрашивает, чем он может быть полезен им. А теперь слушай ещё более внимательно. Если медальон не будет найден в ближайшее время, то я тебя выгоню из поселения. Ты понял? — судья протянул руку и задержал над свечой.

Гтирер смотрел на судью исподлобья и молчал.