Выбор сердца

«С добрым утром» … оно означает — я думаю о тебе, когда просыпаюсь…

Ярким воскресным утром одиннадцатого месяца Айлет пять тысяч сто двадцать первого еара Великого Дракона от Сотворения Мирозданья, воину Аргу отчетливо снился летний день и блестящий гроб в котором он лежал, засыпанный цветами.

В голове возникали картины: Софи, глядящая ему в глаза из-под огромной шляпы… ее выжидательное лицо, когда он расстегивает ее платье… и целует, ее лицо сияет восторгом… а потом в его руках… вихрь образов, чувств, и мучительный момент… когда она целует его со всей страстью разрывая ему сердце на куски и соединяя вновь, заставляя верить, что для нее он не монстр. Она заставила его поверить, что он прекрасен.

Ложь, сказал он себе. Все это ложь, трюки, чтобы заманить его в ловушку.

Арг хорошо понимал этот мир, он с отчаянием смотрел в будущее.

Она хотела, чтобы он прошел через все муки ада, пока живет.

Она знала, что он будет страдать, потому что ударила в единственное место, где он уязвим: в его гордость.

Она поимела его, дьяволица.

Адский огонь охватывал все тело, в голове бил набат. Язык распух, речь была невнятной. Горло тоже горело. Он поискал в пульсирующей голове слова, но их не было. Голова была раскаленной наковальней, по которой адский кузнец бил молотом, выколачивая из нее интеллект, мысли, память.

Он прислушался. Все тихо, как в гробнице. Арг открыл глаза.

Ему понадобилось девять секунд, чтобы выйти из своего убежища.

Дверь в женской башне была снесена одним ударом. Так, словно по ней ударили с нечеловеческой силой, от чего створка стремительно распахнувшись, с повторным грохотом ударилась в стену, да там и застряла.

Наступила долгая драматическая пауза. Софи повернулась и внимательно изучала мужчину своей мечты. И в полном соответствии с репутацией Князя Тьмы он был одет во все черное, но это лишь усиливало эффект. Мрачный взгляд, грозные брови нахмурены, и он буквально пронзил Софи взглядом, глаза его озаряло темное пламя. Его волосы пребывали в неописуемом беспорядке, словно давая всем понять, что они сроду не водили знакомства с расческой и щеткой, выглядело так, словно по ней прошелся граблями пьяный садовник. Что касается остального облачения его темнейшества: в двух словах, оно выглядело так, словно он в нем спал, что было обычным явлением, неважно, что одежда из себя представляла, рубашка была расстегнута, а из-за пояса торчал ее выбившийся подол.

Софи обдало жаром при мысли, что кое-какой вклад в его помятый вид внесла и она. Софи увидела куда больше: адское пламя, мерцающее в глубине его черных глаз, надменный профиль его носа, твердые линии скул и подбородка… дьявольски изогнутый рот, обещающий все, готовый заставить смеяться, согрешить, в общем, все, что вам угодно.

Женщина не осталась равнодушной. Бесенок в ней, один из тех, кого она обычно держала под замком, подпрыгнул и потянулся к своему двойнику, сидевшему в ее Вельзевуле. Но она не была дурой и прекрасно понимала, что у нее: НЕПРИЯТНОСТИ!

Они посмотрели друг другу в глаза. Было слышно лишь неровное дыхание. Арг почувствовал, что им овладевает желание поцеловать эту…

На ней было серебристо-голубое платье, блестевшее при свете, и множество блестящих штучек в волосах. Ее волосы закруглялись нелепыми колечками. Лунная дьяволица.

Рука дракона неожиданно потянулась, обхватывая горло неподвижно стоящей женщины.

— У тебя очень тоненькая шейка…

— Что? — распахнув глаза, переспросила Софи.

— Просто отвлеченное замечание, — скривил рот Арг.

Софи горячей волной окатило воспоминание о том, что этот непреклонный рот делал с ней совсем недавно.

Арг наклонился к ней ближе.

— Молись, лунная жрица.

Софи не издала ни звука, только время от времени переводила взгляд с его лица на его руку с заторможенным выражением, которое он интерпретировал как бессловесный ужас.

Софи была в шоке!!! У нее прям вся нервная система заболела. Он выломал ее дверь.

— Я очень сожалею…

Еще не совсем контролируя себя, Арг сумел произнести:

— Не сомневаюсь. Но, как видишь, уже поздно. Боюсь, теперь тебе никогда не восстановить свою репутацию крошка.

Софи видела в каком состоянии ее Аргушенька, без труда поняв, что ее мужчина опустошил не одну бутылку, поэтому с утра он не в духе, о чем выразительно говорили его вертикальные зрачки и некоторые метаморфозы на его лице. В любом случае медлить в такой ситуации нельзя. Сейчас или никогда. Она должна действовать ради них обоих, иначе все пропало.

— Нам надо поговорить, — Софи отошла и встала у стола.

— Не о чем нам разговаривать, — дышал он серой.

— Какой ты злой и неуступчивый, — пробормотала она и вздохнула, значит надо принимать кардинальные меры иначе диалога у них не будет. А ей надо много рассказать, чтобы добиться взаимопонимания.