Выбор судьбы (СИ)

— Я хочу, чтобы ты мне сказал, что он погиб не от твоей руки! — тихо отозвалась она, устраивая руку на его груди, будто желая услышать голос сердца.

— Нет, это не я, — со вздохом ответил Сандор.

А что, собственно, он мог ей сказать?! Правду? Но зачем нужна была такая правда, которая не несла с собой ничего, кроме боли. Раньше он говорил правду, потому что для него не имели значения чувства собеседников, теперь же все обстояло иначе. Теперь он, как никогда, понимал тех, кто спасался за покрывалом лжи, желая оградить близких от жестокой реальности. Да, это он убил Даарио Нахариса. Убил не случайно и не в порыве злости, ибо то была добровольная битва мужчин, решивших сразиться за руку и сердце любимой женщины. Приняв этот вызов, никто из них не уже не мог, да и не хотел поворачивать назад. В их руках была чаша жизни и смерти — победа одного неизменно бы повлекла за собой смерть другого, а Клиган хотел жить, жить ради этого момента, ради мимолетного взгляда, ради нежного прикосновения. Он выбрал жизнь, а потому обрек другого на смерть. Эгоизм? Но разве Даарио, бросивший ему вызов, поступил бы иначе? Разве осудил бы его поступок любой другой мужчина, получивший от дамы сердца надежду на близость? Это был честный бой, честная победа, но он никак не решался в ней сознаться. Когда-нибудь он найдет в себе силы сделать это, а она, возможно, найдет в себе силы его простить, но не сейчас. Сейчас эта правда принесет лишь новую боль каждому из них, а потому ей лучше оставаться запертой в чертогах его памяти до тех пор, пока Боги не решат, чтобы она вышла наружу.

Санса ничего ему не ответила, лишь сильнее прильнула к его груди, запечатлев на ней скользящий поцелуй. Это были те слова, которые она желала услышать, а потому ни на миг не усомнилась в их искренности, ибо любой человек видит в любимых лишь то, что желает видеть, не замечая остального. Любовь была слепа и глуха, зато взамен дарила приятную негу и покой, которые девушка даже не рассчитывала испытать.

Уснули они после полуночи, когда в их сердцах затух огонь страсти, сжигавший их души несколько часов назад. Сандор крепко сжимал девушку в объятиях, прижимая к груди, как самую большую драгоценность, предвкушая приятное пробуждение, ибо каждый из них впервые проснется в объятиях любимого человека.

========== Последняя битва ==========

Кровавый рассвет залил небеса, символизируя начало нового дня. Для одних он принес надежду, для других стал вестником наступления новой эпохи, но для бойцов, выстроившихся у высоких крепостных стен Винтерфелла, он означал лишь одно – приближение непобедимого воинства Белых Ходоков и восставших упырей, холодной поступью шествующего по землям Севера, сеющего кровопролитие и пожинающего смерть.

Мрачный дух обреченности, сковывающий души первобытным страхом перед неизвестностью, вместе с ветром разносился меж рядами воинов, и никакая ободряющая речь предводителей не могла изменить сложившуюся ситуацию. Никто не знал, с каким злом им предстоит столкнуться в этой битве, и лишь древние сказания, передаваемые из уст в уста, проливали каплю света на мрак нескончаемой ночи. Наполненные суевериями сердца, предчувствуя скорую погибель, в любую секунду готовы были выскочить из груди, и только непоколебимое осознание того, что бегство лишь отсрочит неминуемую гибель, не принеся спасения, удерживало людей вместе, не давая впадать в панику.

В предрассветный час, простившись со своей возлюбленной, полный сомнений, Сандор спустился во внутренний двор. Ледяной ветер, поднявший с земли мириады острых, как лезвия бритвы снежинок, закружил их в воздушном водовороте, ударив в лицо.

– «Отрезвляющая пощечина после пьянящей ночи! Нечего было расслабляться, не по твою собачью душу рождаются благородные леди», – подумал мужчина, но тут же вспомнил наполненные любовью слова Пташки, которые медом разливались по его душе.

Когда он уже стоял на пороге, готовы навсегда покинуть теплую опочивальню Сансы, девушка ухватила его за мозолистую ладонь, заставив пообещать, что не смотря ни на что, они еще встретятся в этом мире, ну а если нет… не велика беда, пройдя эфемерную границу, отделяющую мертвых от живых, он все равно ее найдет, ибо тех, кого повенчала такая выстраданная любовь, не способен разлучить даже Неведомый. Не раз побывав в бою, Сандор знал, что невозможно убежать от неизбежности, ибо в глазах смерти все равны. Она забирает и королей, и простых крестьян, и праведников и грешников. В конце пути всех ждала одна и та же ночь, только длина этого маршрута у всех отличалась.