Выйти из боя

Ну, ладно. С контрольной по русскому разберемся. Тему подсказали заранее, и шпыняемая Напарницей Катя исписала несколько страниц сложными словами. Медленно исписала, пришлось бедняжку все время осаживать и притормаживать.

— После последнего урока никому не разбегаться, — возвестила Екатерина Максимовна. — Будет встреча с ветераном. Кузин, перестань корчить рожи. Все равно никого не напугаешь. Ветеран с фашистами сражался, как-нибудь твои обезьяньи ужимки переживет. Чтобы после ботаники все сразу сюда. К нам придет настоящий герой, — мальчикам послушать нужно обязательно, девочкам тоже не повредит. Чтобы были все до единого человека. Все, сейчас все мысли о диктанте.

Диктант Катька накорябала. Классная посмотрела ее работу сразу после сдачи тетрадок.

— Задержись, Любимова.

Катя-Катрин смотрела, как бегает над кривоватыми строчками стержень хищной красной ручки. И правда, как под огнем снайпера себя чувствуешь. Ручка-убийца оставила над листом три кровавых отметины. Классная вздохнула.

— Ну, уже лучше. Твердая тройка. Катя, я тебе сколько раз говорила, не спеши. Ну, куда ты вечно несешься, будто осой ужаленная? Я вас разве подгоняю? Кузин и тот успевает. Куда ты всегда гонишь?

Вперед. Чего на месте-то топтаться? Рассказа вы только обрывочек прочитали. А что дальше, никому и не интересно, да?

Вслух Катька благоразумно сказала:

— Я готовилась. Сейчас с математикой справилась, и время заниматься русским появилось. Вы меня простите, Екатерина Максимовна. Я, если два часа алгеброй с геометрией прозанимаюсь, потом не то что писать по-русски, уже и разговаривать нормально не могу.

— Что делать, Катюша. Вы уже не маленькие, нагрузка увеличивается. Отдохнешь за каникулы, и с новыми силами… Гуляй побольше, дыши свежим воздухом. Хотя ты и так много по улицам бегаешь. Наслышана я про твои подвиги. Голова не болит? Сколько раз вам говорили, в выселенные дома ни ногой.

— Это случайно получилось. Я больше туда не хожу.

Классная вздохнула, цену таким обещаниям она знала хорошо. Покосившись на девочку, Екатерина Максимовна неуверенно спросила:

— Катя, если не секрет, тебя кто так постриг?

— В парикмахерской. А что, нельзя было? — Несмотря на все старания, в голосе прорвался грозный сержантский рык. Катрин страшно не любила давления и критики в адрес своего внешнего вида. Начальство в отделе «К» и так задолбало. Ну, если майору и можно было иногда нахамить, то педагогу дерзить абсолютно неразумно, и Катрин быстренько смягчила: — Так удобнее, и возни меньше. Вам не нравится? Или в школе так ходить нельзя?

— Не то чтобы нельзя, — с некоторой неопределенностью ответила классная. — Несколько вызывающая прическа у тебя, Катя. Хм, ну пока завуч и директор претензий не предъявляли. Хотя я не понимаю — не мальчик, не девочка, — нужно ли так?

«Унисекс».

Что?!

— Ладно, за каникулы обрастешь, — решительно закончила Екатерина Максимовна. — Иди, Любимова. Про встречу с ветераном не забудь.

— Не забуду, — Катька подхватила свой боевой портфель и поскакала к двери.

— Стой, тезка! — Складывая стопкой тетради, классная глянула поверх очков. — Во-первых, перестань прыгать. Не первоклассница уже. Во-вторых, ты так и не сказала, где стриглась. Меня про твою прическу, представь себе, спрашивали.

— В Бродниковом переулке, — с недоумением сообщила Катька. — Тут через дорогу…

— А, знаю. Иди, иди.

Катька выскочила в коридор.

Классная что, тоже в парикмахерскую собралась?

«А ты как думала?»

Но она же старая! Ей же, наверное, уже за сорок?

«Глупости не городи. На ботанику опоздаешь».

С ветераном обманули. Героем Советского Союза он не был. Имел грузноватый Николай Николаевич два ордена Красной Звезды, орден Славы 2-й степени и полтора десятка медалей, — какие из них боевые, а какие юбилейные, рассмотреть было затруднительно. Чувствовал себя старший лейтенант в отставке неловко. Перед непоседливыми пятиклассниками он выступать явно не привык. Смущенно пристроил коленкоровую папку на учительском столе.

Екатерина Максимовна командно хлопнула в ладоши.

— Тихо всем! Николай Николаевич выкроил время, пришел нам рассказать о героических днях битвы за Москву. Человек он занятый — заведует 32-м автокомбинатом, который, между прочим, каждый день возит нам завтраки и обеды. Давайте послушаем. Кузин, я кому говорю!

Николай Николаевич откашлялся, пригладил порядком облысевшую макушку и начал:

— Битва за столицу, ребята, шла жестокая…

Катрин развлекалась тем, что пыталась разглядеть медали. По цветам колодок, к своему стыду, она ничего вспомнить не могла. Ну, медаль «За отвагу» наш Николаич заработал — серую колодку узнать нетрудно. Еще, кажется, «За боевые заслуги». Остальные «за города». Ну, и юбилейные, конечно.