Выйти замуж за Кощея

Мы с Чаяной сидели смирно. Я старалась сдерживать врожденную язвительность, а Чаяна скрывала неожиданные слезы. Да что ж такое-то? Ведь пока не видела его, не боялась, а как увидела, сразу бедной овечкой сделалась. Или прикидывается? Не похоже. Эх, сказка, что ж ты такая несовременная…

Сидели мы уже долго. Ждали чего-то. Точнее, чего ждала я, понятно, а вот чего Кощей ждал?

Бессмертный царь по-прежнему смотрел в мои глаза. Внимательно так, пристально, без опаски показаться настырным. Поначалу я тоже решила поиграть в гляделки и даже настроилась на выигрыш, но потом плюнула и принялась изучать горницу.

Прошла минута. Кощей все настойчиво пялился.

Вздохнув, я перевела взор на окна. Их в столовой оказалось четыре. Странно, что раньше не замечала. Миленькие такие окошечки, с голубыми занавесочками и ставнями с резными цветами. И подоконники имелись в наличии.

Старик по-прежнему впивался своими белесыми очами в меня. Зрачки, что ли, разглядывал? Ну да, своих-то нет, так хоть на чужие полюбоваться. На, ирод, смотри! Красиво?

Кощей криво ухмыльнулся.

– Одна из вас вернется в комнату, другая пусть останется со мной, – прошипел он.

Отлично! Ура! Я мысленно потерла ручки. И Малашку найду, и, где яйцо, выведаю.

Чаяна пискнула и торопливо, словно опасаясь, что произойдет что-то еще более ужасное, поспешила к дверям. Я же демонстративно осталась сидеть, не отводя взора от пытливых царских зениц.

Старик шумно вздохнул и вдруг рассмеялся. А смех-то оказался вовсе и не зловещий! Наоборот, какой-то старческий, хрипловатый. Даже не интересно. А как же образ главгада поддерживать?

Видимо, расстройство слишком явственно отобразилось на моем лице; Кощей внезапно перестал смеяться, а потом вдруг поймал за руку пробегавшую мимо Чаяну.

– Куда собралась? Ты со мной остаешься.

Девушка оступилась и чуть не упала. Реакция старика оказалась моментальной, он быстро вскочил на ноги и, подхватив невесту за талию, обернулся ко мне:

– А с тобой встретимся за ужином.

Время до вечера пролетело незаметно. Я тихо отсиживалась в комнате, скучала в одиночестве и старалась не привлекать внимания. Шестое чувство подсказывало, что сегодня не следует устраивать обыск. Рано. Кощей нервный какой-то, того и гляди вытворит что-нибудь.

Девчонок было жалко, особенно Чаяну. Что ни говори, но с ней мы почти подружились. Да и Малашка не заслуживала той участи, что уготовил злодей.

Честно сказать, я до сих пор не знаю, чего там он намудрил, но вряд ли с почестями отпустил домой. Значит, девочки где-то тут, рядом.

Эх, может, зря затаилась? Пара часов до ужина еще есть… Поискать, что ли? Нет, на смерть Кощееву даже замахиваться не буду, подружек бы найти.

Только успела об этом подумать, как дверь в горницу распахнулась.

– Скучаешь? – На пороге возникла старая Марфа.

– Немного, – осторожно ответила я. Мало ли что взбредет ей в голову.

– Оно и понятно. Одна осталась, горемычная. Последняя!

Старуха протопала в комнату и, усевшись на лавку, улыбнулась щербатым ртом.

– А ты не пугливая.

– А чего пугаться?

– Обычно девки верещат, когда Кощеюшку видят. Хоть и жених, а все ж не люб. А тебе? – Марфа пытливо заглянула в глаза.

– Что мне?

– Люб?

Я сглотнула.

– Кощей?

– Ну не леший же! Кощей, кто ж еще.

– Э-э-э…

– Так люб? – Старуха нахмурилась. – Отвечай, да не ври, ложь я сразу чую!

Почему-то я была уверена, что она не шутит.

– Ну, он богатый… – Мне очень хотелось найти в Кощее хоть что-то хорошее. – А золото все любят.

– А он сам? Ты на монеты рот не разевай, не для тебя собирал веками.

– И сам он такой… интересный.

Это не ложь, он и вправду интересный. Для любого патологоанатома научную ценность представляет.

– Хорошо, – кивнула Марфа. – Но ты словами-то не виляй, не дело говоришь, а лишь воду мутишь. Да или нет! Люб Кощей?

Я закусила губу. Что ответить? Солгать нельзя, мало ли что у колдуньи в закромах припасено, еще превратит в безвольный овощ, живи потом морковкой. Правду сказать? Так не это услышать хочет.

– Чего молчишь?! – Старуха притопнула ногой.

– Чувства анализирую, – пробубнила я, отводя взгляд. – Да и вообще, уважаемая, невежливо спрашивать такое у стыдливых девиц. Я, может, в любви признаваться только жениху планировала, а тут сплошные расспросы. Сейчас как застесняюсь и передумаю откровенничать. Так и будет суженый мой в неведении ходить до самой свадьбы.

Я с ужасом ждала, что будет дальше, но Марфа лишь довольно крякнула и почему-то спросила:

– Так свадьба будет?

– А отчего б ей не быть? – Я фыркнула, радуясь окончанию допроса.

Понимание того, что мне приспичило ляпнуть, пришло только после ухода старухи. Матерь божья, замуж за Кощея! Не просто в невесты, по-настоящему замуж. Сама! Согласилась! Ду-у-ура…

Ужин. Вечернее время приема пищи. Закат, усталые птичьи трели, прохладный воздух. Романтика.

Не тут-то было! Ужин – это кошмар. Это бешеное биение сердца, вспотевшие ладони и головная боль.

Но Кощей думал иначе.

– Ты задержалась, – недовольно приветствовал меня Бессмертный.

– Марафет наводила.

Белесый взгляд скользнул по лицу и удивленно замер. Да, румянца нет, извините! У меня и кровь и душа в пятках.