Выйти замуж за маркиза

— Я не знаю, как это делается, — призналась она.

— Я покажу тебе.

Росс нежно взял Блейз за подбородок, повернул к себе лицом, наклонился и осторожно коснулся губами ее губ. Ее тело застыло, а голубые глаза округлились от ужаса.

— Закрой глаза. Успокойся и просто наслаждайся ощущениями, — шепнул Росс, его теплое дыхание коснулось ее рта, а губы накрыли ее губы.

Его губы не отрывались от ее рта, его рука поглаживала ее затылок, и Росс почувствовал, что девушка постепенно расслабляется. Когда Блейз ответила, прижавшись к его губам, Росс вложил в поцелуй больше страсти.

Их поцелуй был долгим. Нежные прикосновения Росса, исходивший от него аромат горного вереска опьянили Блейз, у нее закружилась голова, и она вернула ему поцелуй, прижавшись к нему.

Росс обнял ее и, положив одну руку Блейз на талию, а другой удерживая ей голову, провел языком по складке ее губ и, раскрыв их, проскользнул внутрь, чтобы отведать невероятной сладости, а потом поднял голову и, взглянув в ее очаровательное личико, прочел у нее в глазах желание.

— Мне нравится вкус твоего рта… — шепнул он у самых ее губ и провел по ним пальцем, — дуги бровей… — он пальцем обвел их, — форма ушей… — он коснулся пальцем ее уха, погладил щеку, — и мягкость шелка.

Его слова успокаивали и возбуждали Блейз, она обвила руками шею Росса и поцеловала его.

— Мне нравится твоя естественная страсть.

Его слова разожгли у Блейз жар внизу живота и вызвали пульсацию между ног.

Росс уложил ее на спину и наклонился над ней, а Блейз потянула его вниз и поцеловала, призывно раскрыв губы. Его губы стали для нее центром вселенной, его сила давала ей ощущение безопасности. Они были единственными во всем мире мужчиной и женщиной, и она жаждала принадлежать ему.

Росс потерся о ее щеку, вызвав у Блейз улыбку, потом его губы заскользили вниз по изящной шее и оставили поцелуй в ямочке у ключицы.

— Я раздену тебя.

Он расстегнул пуговицы на спине ее платья и провел пальцем вниз по позвоночнику. Он спустил ей платье сначала на талию, потом на бедра, потом к лодыжкам, а затем, сняв с себя рубашку, отшвырнул ее через плечо.

Блейз посмотрела на его мускулистую грудь, поросшую черными волосами, и погладила их ладонью. Волосы оказались жесткими, а его мускулы напряглись от ее прикосновения.

— Твое прикосновение возбуждает меня, — прошептал Росс, — но мне не терпится увидеть твою грудь.

Оставив на Блейз чулки с подвязками, Росс убрал с ее плеч бретельки и, спустив сорочку, обнажил грудь Блейз.

С разметавшейся гривой огненных волос Блейз напоминала языческую богиню, Росс никогда не видел женщину более соблазнительную.

— Твоя грудь и темно-розовые соски просто изумительны. — От желания голос Росса стал хриплым. — Ты не можешь представить себе, как давно я мечтал насладиться этой красотой.

От его слов тело Блейз затрепетало, бедра задрожали, и пульсация между ног усилилась. Она ощущала мощное и непристойное желание, а его слова возбуждали ее еще больше.

Росс одним пальцем обвел одну грудь, потом вторую, начиная снизу и по спирали поднимаясь вверх, все ближе и ближе к центру, касаясь верхушки каждого торчащего соска.

От наслаждения у Блейз перехватило дыхание, и ей захотелось, чтобы его руки не покидали ее тело.

— У тебя чувствительные соски.

Опустив голову, Росс погладил языком по очереди верхушки ее сосков, и Блейз застонала.

Она удерживала его голову у своих грудей, упиваясь прикосновениями его губ и языка.

Потом Росс прервал ласки.

Он приподнялся на локтях, поцеловал Блейз в губы и встал с кровати. Одетый в одни только брюки, он подошел к комоду и, налив себе в стакан виски, одним глотком выпил его, не проявив должного почтения к янтарной жидкости.

Его проклятая совесть не давала ему покоя. Он никогда не принуждал женщину ложиться с ним в постель и не собирался делать этого со своей будущей женой. Пусть она пришла в его номер не по собственной воле, но остаться должна добровольно.

Кроме его совести, опасность грозила и его душевному спокойствию. После свадьбы при каждой размолвке жена будет напоминать ему, что он ее шантажировал. Одна ночь бесчестного удовольствия не стоит того, чтобы сорок лет выслушивать, как она бросает ему в лицо подобное обвинение.

— Это все? — спросила его Блейз. — Я что-то сделала не так?

Росс услышал в ее голосе замешательство и, поставив стакан, обернулся к Блейз, которая натянула на грудь одеяло.

— Ты все сделала правильно, — успокоил ее Росс. — Если ты оденешься, я провожу тебя домой.

— Вы меня не шантажируете? — с откровенным недоумением спросила она.

— Я хочу, чтобы ты согласилась добровольно, иначе мне этого не нужно вовсе.

— Значит, я весь день напрасно переживала?

— Я предоставляю выбор тебе. Ты останешься или уйдешь?