Вымирающие особи

Прибытие на базу члены группы восприняли с заметным облегчением. Вскоре все дружно уселись за столы и оживились только после того, как выпили первую стопку водки и хорошо закусили. Я предложил туристам баню, и несколько человек, в числе которых оказалась и эта американка, согласились. Американка путешествовала с тетей и в баню они отправились вместе.

Мыться женщины пошли в купальниках, мне тоже пришлось раздеться, до трусов, чтобы продемонстрировать им технологию пользования парилкой, и объяснить какие меры безопасности следует соблюдать, чтобы не ошпариться кипятком. Я даже пару раз прошелся по их крупным бледным телам березовым веником, демонстрируя азы русской парной, но вскоре вышел, предоставив им самостоятельно осваиваться в деревенской экзотике.

Пока женщины парились, я вернулся в столовую, где продолжил трапезу с совершенно разомлевшими от алкоголя и еды американцами.

После ужина, я обнаружил сидящую на ступеньках у входа в турбазу молодую американку в обществе переводчика с бутылкой водки в руках. Американка была одета в белый банный халат, который был ей явно мал на пару размеров. Увидев меня, американка обрадовалась и предложила мне выпить тоже. Я с удовольствием принял предложение, отметив про себя, что после бани женщина сказочно преобразилась. Тесный халат с трудом сходился у нее на груди и едва прикрывал ее полные бедра, которые выглядели весьма аппетитно. Да и волосы американки, омытые водами Священного озера, уже не казались сальными, а лежали светлыми локонами на плечах. Баня благотворно сказалась на настроении американки. Она то и дело беспечно смеялась, и не считала нужным поправлять постоянно расходящийся на груди халат, открывая глубины, в которых мой взгляд буквально тонул, не достигая дна. Единственное, что меня смущало, это непривычные объемы и размеры. Передо мной открывалась новая, еще неизведанная Вселенная, в которой мне еще предстояло освоиться. Американка продолжала нам подливать, весело улыбалась, откровенно поглядывая мне в глаза. Чем больше мы выпивали, тем больше я привыкал к ее размерам и меня постепенно начало разбирать любопытство, которое, как известно, сгубило кошку. Становилось очевидным, что американка ожидала от меня проявления инициативы. Поскольку мы с переводчиком занимали один номер, я уговорил его лечь в холле на диване. Молодой парень не стал со мной спорить и без лишних слов перенес свои вещи.

Когда номер освободился, я пригласил американку к себе. Она воспользовалась приглашения без всяких колебаний. Меня влекло к ней любопытство, но в то же время, я продолжал испытывать страх, и ей пришлось использовать дополнительную стимуляцию, чтобы внушить мне уверенность в себе. Я буквально потерялся в больших, но умелых руках этой женщины, и чуть было не пожалел о своей самоуверенности. Женщина превосходила все прежние мои стандарты допустимого партнерства. Впрочем, кажется, она осталась довольна и даже предложила мне еще раз совместно посетить в баню, но на этот раз в полном соответствии с русской традицией, то есть, нагишом.

Мы зашли в еще неостывшую парилку и она, закатывая глаза и громко хохоча, обливалась водой, хлестала себя веником, в общем, вела себя как нормальная русская баба, так что я даже испугался, поскольку на шум могли собраться не только работники базы, но и жители небольшого поселка, на землях которого турбаза располагалась.

После бани мы вернулись в номер и продолжили наши любовные упражнения, которые больше походили на цирковой номер схватки кролика со слонихой.

Расстались мы только под утро. По моим оценкам, победа осталась за американкой.

Прощаясь с группой на вокзале, я заметил, что племянница о чем-то перешептывалась со своей тетей, и та, смеясь, многозначительно посматривала в мою сторону.

Спустя некоторое время, я получил на свою электронную почту от американки письмо, в котором она выражала свою благодарность за гостеприимство и намекала на то, что я оставил в ее памяти неизгладимый след. Я написал ей ответное послание, в котором выражал свое искреннее восхищение ее жизнелюбию, с особым теплом помянув поразившие меня размеры ее груди. Больше писем от нее я не получал. То ли она неверно поняла мой посыл и обиделась, то ли нашу с ней переписку пресекла моя супруга, разбиравшаяся в компьютерах гораздо лучше меня. Она регулярно выслеживала адресанток моих эротических переписок и направляла им гневные письма с требованием прекратить со мной всяческие контакты, угрожая им разоблачениями. Но как бы усердно она не старалась погасить мой темперамент, мой похотливый нрав каждый раз вновь находил лазейки и раздувал тлеющие угли моей неутолимой тяги к «слабому» полу.

Глава 2. Маньчжурский дневник.